Василиса Прекрасная Василиса Прекрасная, в отличие от дочери морского царя Василисы Премудрой, девушка из народа. Ее отец - простой купец, а матушка рано умерла, завещав своей доченьке куколку-оберег, которая ей во всем помогает.В принципе Василиса Прекрасная из

Грозный владыка Спарты, потративший 10 лет на возвращение неверной жены, представляет собой символ упорства, гордыни и упрямства. Менелай вырос среди царский особ и с первой попытки завоевал сердце красивейшей женщины. Поэтому мужчина не смог простить обиду, нанесенную романтичным юношей. Итогом стала многолетняя война, разорившая Трою и всю ее округу.

История происхождения

Образ обманутого мужа, коим предстает Менелай в современной трактовке Троянской войны, отличается от греческой мифологии. Подобную трансформацию характеристики героя легко объяснить.

На территории Древней Греции имя Менелая больше связывали не с осадой города Троя, которую описывает в «Илиаде», а с дальнейшими приключениями персонажа, произошедшими с царем Спарты во время путешествия обратно домой.

После вторжения родного дяди в Микены братьям пришлось покинуть город и перебраться в Спарту. Пока молодые люди гостили у царя Тиндарея, Менелай познакомился с дочерью владыки Спарты – . Красивая девушка очаровала изгнанника, но Тиндарей никак не решался отдать дочь замуж. К тому же за Еленой уже ухаживало множество греческих героев.

Решить собственную судьбу царь Спарты разрешил красавице самостоятельно. И девушка, на удивление окружающих, выбрала Менелая. Вскоре после свадьбы Тиндарей умер, оставив трон любимому зятю. В мирной и спокойной обстановке Менелай прожил 10 лет. Через год после свадьбы у супругов родилась дочь Гермиона.

Все изменилось, когда порог дома Менелая пересек . Сын Приама с первых минут очаровал и царя, и Елену Прекрасную. Но мужчина, которому еще не приходилось сомневаться в верности жены, не придал интересу красавицы значения.

Смерть деда заставила Менелая покинуть родной дом и отправиться на Крит. После возвращения с похорон царя ждала неприятная новость. Новоявленный друг и любимая жена бежали в Трою. Менелай снарядил воинский отряд и отправился во владения . Угрозы, просьбы и увещевания не подействовали. Елену не отдавали. Униженному и расстроенному мужу ничего не оставалось, как вернуться домой.

Вместе с братом Менелай собрал армию, состоящую из дружественных царей, наемников и бывших женихов Елены (мужчины поклялись защищать красавицу, кого она не предпочла бы в мужья). На помощь царю Спарты бросились и жители Олимпа – и встали на сторону законного супруга женщины. Несмотря на то, что личную обиду нанесли Менелаю, руководить военными действиями доверили Агамемнону.

Во время Троянский войны царь Спарты показал себя доблестным героем и хладнокровным стратегом. Мужчина участвовал в сражениях и с радостью принял вызов Париса на поединок. Рассерженный предательством, Менелай с яростью накинулся на противника и быстро одолел изнеженного Париса. Но в дело вмешалась и перенесла подопечного обратно за стены Трои.

Почувствовав собственное превосходство, Менелай с новыми силами вступает в борьбу за жену. По правилам поединка Парис после проигранного сражения должен вернуть Елену, но юноша нарушает договор. Окончательно закрывает тему перемирия копье, пущенное Пандаром и ранившее Менелая в плечо.

Многолетнее противостояние принесло обеим сторонам множество потерь. Погибли близкие соратники царя Спарты. Не меньше Менелай переживал смерть и даже охранял тело друга от надругательств со стороны троянцев.

После падения Трои и захвата города опустошенный и измученный Менелай отправляется на поиски Елены Троянской, чтобы покарать неверную. Но жена, красота которой не угасла даже спустя 10 лет, вновь очаровывает мужчину. Менелай забирает женщину с собой обратно в Спарту.

Перед отплытием на родину рассерженный царь ссорится с любимым братом. Менелай, все еще не простивший помощь Афины троянцам, не приносит жертву богине. Подобный проступок вызывает гнев Агамемнона. Впрочем, и богине такое пренебрежение не понравилось. В итоге корабли Менелая не находят нужный курс и попадают в Египет, на Кипр и в Финикию.

Почти 8 лет царь Спарты добирается до родного дома, совершая остановки в незнакомых странах и терпя голод. Ступив на знакомый берег, Менелай узнает ужасную новость. Пока мужчина отсутствовал, погиб любимый старший брат.

Единственным утешением для героя стала Елена. Красавица провела остаток жизни в смирении, не покидая мужа. Когда пришло время умирать, Менелай и Елена отправились на Острова блаженных в Элизиум (в других источниках – пару принесли в жертву ). В честь доблестного царя Спарты потомки учредили спортивные состязания.

Экранизации

В 1971 году греческий режиссер Михалис Какояннис создал фильм, сюжетом для которого послужило творение Еврипида. Фильм «Троянки» рассказывает о событиях, произошедших во время Троянской войны. Роль обезумевшего мужа Елены Прекрасной сыграл актер Патрик Мэги. Образ, созданный артистом, не впечатлил критиков и зрителей.

Более проработанным и реалистичным персонажем признан Менелай в исполнении Джеймса Кэллиса. Кинокартина «Елена Троянская» (2003 год) подробно раскрывает события, предшествующие Троянской войне. Двухсерийная драма показывает историю глазами виновницы конфликта.

Популярная экранизация «Илиады» Гомера увидела свет в 2004 году. Фильм «Троя» признан одной из самых дорогостоящих кинокартин в мире. Роль обманутого мужа досталась актеру .

• Значение имени «Менелай» - стоять на месте, оказывать сопротивление.

• «Менелай с телом Патрокла» - самая известная скульптура, изображающая царя Спарты. До наших дней дошла только копия произведения искусства.
• Помимо законнорожденной дочери, у Менелая родились сыновья Никострат и Плейстен. Матери мальчиков – рабыни, служившие при дворце.

На чтение 4 мин.

Узнав о похищении жены и сокровищ Парисом, Менелай призвал на помощь всех ее бывших женихов, связанных совместной клятвой оберегать честь ее супруга, и сам выставил ополчение на шестидесяти кораблях (). До начала военных действий Менелай вместе с отправились в качестве послов в Трою, пытаясь уладить конфликт мирным путем, но Парис и его сторонники отказались вернуть и сокровища, и война стала неизбежной (Apollod. epit. III 28).

В единоборстве с Парисом Менелай явно берет верх, и только вмешательство богини спасает соперника Менелая (). Вскоре Менелай был ранен Пандаром стрелой из лука (). Еще раз Менелай проявляет доблесть, обороняя от троянцев тело убитого (XVII 1-69, 553-581, 702-761; известна скульптурная группа II в. до н.э., изображающая Менелая с трупом , представленная также большим количеством поздних копий). Менелай входил в число греческих воинов, укрывавшихся в деревянном коне, и в ночь падения Трои убил троянского царевича Деифоба, ставшего мужем после смерти (Apollod. epit. V 22).

Тотчас после победы над Троей Менелай вместе с возвращенной ему отплыл на родину, но уже у берегов Пелопоннеса попал в страшную бурю, которая отбросила его к берегам Крита. Во время восьмилетних скитаний Менелай попадает на Кипр, в Финикию и Египет, где приобретает большие сокровища (Hom. Od. III 276-312). С островом Фарос в устье Нила связан последний эпизод странствий Менелая: от морского старца Протея с помощью его дочери Эйдофеи Менелай получает предсказание о своем будущем и о способах возвращения на родину. С Египтом Менелай связывает и другая версия мифа, по которой в Трое находился только призрак , сама же она по воле была перенесена к берегам Нила и ожидала здесь во владениях Протея своего супруга (Eur. Hel. 1-760). Последний этап возвращения Менелая в Спарту после восемнадцатилетнего отсутствия, согласно эпической традиции, протекал без осложнений.

Предупрежденный Протеем об убийстве Эгисфом , Менелай торопится отомстить Эгисфу, но его опережает сын , убивший Эгисфа и Клитеместру, Менелай поспевает только к их похоронам (Hom. Od. III 301-312, IV 546 след., 584 след.).

После долгих лет спокойной жизни с по возвращении в Спарту Менелай как зять удостоился поселения на Елисейских полях, куда античная традиция помещала легендарных героев прошлого (IV 561-569). Поздние авторы называют имена нескольких сыновей Менелая, рожденных ему в отсутствие наложницами (Apollod. III 11, 1); с одним из них (Мегапенфом) связан вариант сказания об изгнании

Спартанский царь.

Это одна из центральных фигур гомеровского эпоса - муж женщины, из-за которой началась троянская война, и, более того, - человек, который сделал все, чтобы эта война состоялась. Однако никто и никогда не упрекал его за это. Менелай действовал в соответствии с международным правом и законами мужской чести, к тому же он сделал все возможное, чтобы сначала решить вопрос мирным путем. В троянской войне он был одним из лучших бойцов. Не менее мужественно боролся он и с судьбой.

Судьбе Менелая трудно было позавидовать. Еще юношей он вынужден был бежать из родных Микен вместе со своим братом , так как их дядя Фиест убил их отца и намеревался так же поступить и с ними. Братья нашли прибежище у спартанского царя Тиндарея. В Спарте с Менелаем случилось то, что он ошибочно считал счастьем: он женился на прекраснейшей женщине на свете, неродной дочери Тиндарея (родным отцом Елены был сам , увлекшийся супругой Тиндарея, ). Елена любила Менелая, родила ему дочь , а после смерти Тиндарея возвела своего супруга на царский трон. Однако Менелаю не пришлось долго наслаждаться семейным счастьем и мирным правлением.

Менелай и Елена, скриншот компьютерной игры Warriors: Legend of Troy.

Картина «Менелай и Елена Прекрасная», Ян Стыка.

Однажды в Спарте появились гости из далекой Трои: сын царя Парис, сопровождаемый своим двоюродным братом Энеем. Шаги Париса направляла богиня любви , пообещавшая ему в супруги прекраснейшую женщину в мире в награду за то, что в споре о красоте богинь он отдал ей предпочтение перед и . Менелай радушно принял дорогих гостей, устроил в их честь парадный обед и представил их своей супруге. Парис влюбился в Елену с первого взгляда, ей он тоже показался симпатичным. Дальше уже все пошло своим чередом, да и сам Менелай невольно этому посодействовал. В один прекрасный день он извинился перед гостями, что вынужден их покинуть: ему нужно на Крит, так как там умер его дед ; Елене же он наказал выполнять все пожелания гостей. Не без влияния Афродиты Елена истолковала этот наказ, пожалуй, слишком широко. Очарованная молодым Парисом и его соблазнительными речами, Елена покинула мужа, дочь, родину и уплыла вместе с ним в Трою.

Когда, вернувшись с Крита, Менелай узнал, что его жена пропала, он ни минуты не сомневался, что Парис похитил ее. Об этом свидетельствовало и то обстоятельство, что вместе с Еленой пропала и вся его царская казна. Это было грубым оскорблением царя, супруга, мужчины и к тому же нарушением священных законов гостеприимства. Поэтому Менелай отправился к своему брату Агамемнону, который правил в Микенах после смерти Фиеста, и попросил у него совета и помощи. Агамемнон посоветовал ему лично посетить Трою и потребовать от Приама и Париса вернуть Елену, а в случае отказа пригрозить им войной. Менелай взял с собой искушенного, красноречивого посредника - Одиссея, но и это не помогло. Парис готов был вернуть лишь казну, а о Елене и разговаривать не хотел. Тогда Агамемнон призвал всех ахейских царей объединиться, чтобы отомстить за оскорбление Менелая, и объявил Приаму войну.

Военная экспедиция, возглавленная могучим микенским царем, обнадеживала славой и добычей, поэтому вскоре в Авлидской гавани сосредоточилась стотысячная армия на более чем тысяче кораблей, готовая двинуться на Трою. Менелай привел с собой шесть тысяч воинов, представлявших в рамках объединенной армии самостоятельное войско, которое выделялось не столько числом, сколько отвагой и решимостью. Каков вождь, таково и войско: и если Менелай не выделялся среди ахейцев силой, то он подавал им пример своей спокойной смелостью и (что не менее важно на войне) самодисциплиной.

Кадр из фильма «Троя» (2004 г.): братья-цари ахейцев Менелай (актер Брендан Глисон) и Агамемнон (Брайан Кокс).

За десять лет троянской войны Менелай совершил немало подвигов. Но три из них остались навечно в памяти потомков, и лакедемоняне пели о них у костров на походных привалах еще столетия спустя. Прежде всего это был поединок Менелая с Парисом в начале десятого года войны. Когда затяжные безрезультатные бои посеяли в сражающихся армиях разочарование и ропот, когда рядовые воины заговорили, что если у вождей есть счеты между собой, то пусть сами их и сводят, Менелай без колебаний принял вызов Париса на бой не на жизнь, а на смерть.

Этот поединок должен был решить исход войны. Как оказалось, Менелаю противостоял не только Парис, но и Афродита, хранившая своего любимчика. Тем не менее Менелай не пал духом и в конце концов победил Париса и непременно убил бы его, если бы Афродита не окутала Париса облаком и не унесла бы его в безопасное место за стенами Трои. Вторым его подвигом было спасение тела павшего Патрокла, друга . Третьим - участие в штурме укрепленного дворца Приама. Менелай был одним из отборных бойцов, которые проникли в Трою, спрятавшись в огромном деревянном коне, и взяли царский дворец дерзкой атакой. Там Менелай убил в числе прочих Приамова сына , женившегося на Елене после смерти Париса, и вернул себе жену собственным мечом.

Так же, как и на поле боя, Менелай выделялся на военном совете. Он говорил кратко и дельно, всегда имея в виду интересы всей ахейской армии. Авторитет главнокомандующего Менелай признавал безоговорочно и всегда его поддерживал, и дело здесь не только в том, что Агамемнон приходился ему братом. К остальным военачальникам и к своим воинам он относился по-дружески, признавая, что они сражаются прежде всего за его дело и его честь.

Картина «Телемах, Менелай и Елена», Жан-Жак Лагрене Младший.

О долгом возвращении Менелая на родину после взятия Трои можно прочесть в статье « ».

В статьях об Агамемноне, Одиссее и других ахейских героях содержатся краткие упоминания об археологических исследованиях дворцов-замков, в которых, по словам Гомера, жили герои. Однако в Спарте ничего похожего не было обнаружено; доказано лишь существование ахейского поселения средней величины. Нам даже не известны точные границы исторического города Спарты, так как он не был обнесен стенами («городскими стенами Спарты были груди мужей лакедемонских»); город исчез почти бесследно. И все же город Спарта существует, хотя с древней Спартой у него практически нет ничего общего, так как он был заложен лишь в 1834 г.

Художники античных и более поздних времен часто изображали Менелая, как правило, в обществе Агамемнона или Елены. Кроме многочисленных изображений сюжетов «Менелай преследует Елену», «Менелай и Елена», «Свадьба Менелая и Елены» и т. д. на вазах наиболее известна пергамская скульптурная группа «Менелай с телом Патрокла» (3 в. до н. э.), дошедшая до нас в нескольких римских копиях.

Менелай фигурирует в любом из бесчисленных художественных произведений, посвященных троянской войне. Но не всегда он выглядит положительным героем - таким, как он показан в «Илиаде» или «Одиссее» Гомера. Римляне, считавшие себя потомками троянцев, принижали образ Менелая, так же как и Еврипид в своих произведениях времен пелопоннесской войны, чтобы в его лице умалить спартанцев.

«Менелай с телом Патрокла» - мраморная копия I века н. э. с утраченной пергамской скульптуры, фрагменты которой были обнаружены в Риме в XVI веке и сразу же приобретены тосканским герцогом Козимо Медичи. Он поручил Пьетро Такка и Лодовико Сальветти выполнить «восстановление» обезображенной скульптуры; результат их усилий был помещён в одну из ниш Понте Веккьо. Ныне он стоит в лоджии Ланци на площади Синьории.

В 1771 году Антон Менгс, будучи не удовлетворён маньеристской «реставрацией» скульпторов XVI века, решил исправить их огрехи и выполнил гипсовый вариант скульптурной группы. Ещё один вариант той же героической композиции, происходящий из мавзолея Августа, с XVI века фигурировал в собрании Медичи под именем Аякса; его можно видеть в палаццо Питти. Знаменитая римская статуя Пасквино, видимо, первоначально иллюстрировала тот же сюжет.

(Гомер. Илиада. Песнь III)

Ирида, быстрая вестница Зевса, приняв вид соглядатая Полита, принесла троянцам весть о приближении ахейской рати . Троянцы же в то время собрались на совет перед вратами Приама. Тотчас распустил Гектор собрание, и народ троянский бросился к оружию; пешие и конные – все шли толпами из города навстречу неприятелю. У древней могилы Мирены троянцы и их союзники построились в боевой порядок и под предводительством Гектора пошли далее с громкими криками, подобными тем, которые издают журавли, летящие стаей высоко над землей к Океану на брань с малорослыми пигмеями. Ахейцы же густыми толпами подходили к ним в безмолвии, готовые стоять один за другого до последней возможности. И когда обе рати сблизились, из рядов троянских выступил вперед Парис; у него за плечами, прикрытыми леопардовой шкурой, висел лук, при бедре – меч, в руках у него было два острых копья. Высоко поднимая те копья, он стал вызывать храбрейших из ахейцев на единоборство с собой. Когда увидел его, гордо выступающего перед ратью, Менелай, возрадовался он, как радуется голодный лев, неожиданно набредший на лакомую добычу, на рогатого оленя или горную серну; замыслил он тут же отомстить похитителю и быстро, во всеоружии, спрыгнул с колесницы на землю. Но лишь заприметил его Парис – побледнел от страха и бросился назад в ряды троянцев так же стремительно, как отскакивает назад путник, внезапно увидевший перед собой ехидну. Мужественный Гектор возмутился робостью брата и стал его корить и позорить горькими словами: "Жалкий Парис, герой лишь по виду, женолюбец! Лучше бы тебе не родиться на свет или умереть безбрачным! Лучше бы это было для тебя, чем служить поношением и позором для целого света! Слышишь, ахейцы издеваются над тобой и говорят, что очень ты красив с виду, а нет в тебе ни силы, ни отваги. Трус! Ведь хватило ж у тебя храбрости плыть за море, в чужую землю, и похитить красавицу, сестру и невестку мощных воителей – что ж не вышел ты теперь на бой с Менелаем! Узнал бы ты, у кого похитил жену: не помогли бы тебе ни кифара, ни дар Афродиты – пышные кудри и красота. Робок троянский народ, а то давно бы им надо побить тебя камнями за те беды, которые навлек ты на них!" Устыженный, отвечал ему Парис: "Гектор, ты вправе хулить меня! Непреклонно твое сердце и нелюбовно ко мне; но не порочь ты даров Афродиты: благодатны дары бессмертных. Если желаешь, чтобы я вышел на бой, вели успокоиться и ахейцам, и троянцам: я выйду перед ратью и сражусь с Менелаем. Кто из нас победит – пусть возьмет тот и Елену, и все сокровища. Вы же заключите тогда мир: вы мирно владейте Троей, а ахейцы пусть плывут назад, в Ахайю".

Обрадовался Гектор таким словам брата, вышел вперед перед ратью и успокоил троянцев. Ахейцы же, увидев Гектора, стали целиться в него копьями и камнями; но громко воскликнул к ним Агамемнон: "Стойте, аргивяне! Не мечите копий, сыны Ахайи! Гектор хочет говорить с нами". Ахейцы остановились и смолкли, и Гектор стал в середине между двумя враждебными ратями и сообщил предложение Париса. Молча стояли ахейцы, наконец Менелай прервал молчание и сказал: "Внимите же теперь и мне: сердце мое больше чем у кого-либо из вас томится печалью. Кажется, близок теперь конец бедам, переносимым нами из-за вражды между мной и Парисом; один из нас – тот, кого обречет судьба, – должен погибнуть; вы же, не медля, примиряйтесь и кладите конец многолетней войне. Несите, троянцы, двух агнцев: белого – в жертву Солнцу, черного – в жертву матери Земле; мы, ахейцы, заколем третьего – Крониду Зевсу. Призовите сюда и старца Приама – пусть сам он скрепит нашу клятву, да будет она непреложна: сыны его горделивы и вероломны".

Так говорил Менелай, и радостью исполнились троянцы и ахейцы, надеясь на скорый конец изнурительной для обоих народов брани. Сошли воители с колесниц, сняли с себя доспехи и положили их на землю. Гектор послал в город двух глашатаев – принести жертвенных агнцев и вызвать Приама. Агамемнон велел Талфибию принести агнца из стана ахейцев. Между тем Ирида, приняв образ прекраснейшей из дочерей Приама – Лаодики, супруги Антенорида Геликаона, явилась к Елене . Елена сидела в своем тереме и ткала большой покров, изображая на нем битвы и бранные подвиги троянцев и данайцев в войне, поднятой из-за нее. Подошла к ней Ирида и говорила: "Пойдем, дорогая, со мною; посмотри, какое чудо творится перед стенами Трои. Ахейцы и троянцы, сшедшиеся в поле с враждой и громкими криками, безмолвно стоят теперь – рать против рати: покоятся воители, облокотясь на щиты и воткнув копья в землю". Слова Ириды пробудили в душе Елены сладкие чувства, мысли о прежнем супруге, родном городе и родителях; надев свои сереброцветные одежды, с глазами, полными слез, поспешно вышла она из терема, сопутствуемая двумя служительницами – Эфрой и Клименой. Пришли они к Скейским воротам; здесь был в то время Приам и другие старцы – с башни смотрели в поле, на рати троянцев и ахейцев. Когда увидали старцы подходящую к башне Елену, тихим голосом заговорили между собой: "Нет, нельзя осуждать троянцев и ахейцев, что они ведут брань за такую женщину и терпят из-за нее великие беды: бессмертным богиням подобна она красотой; только пусть лучше она удалится на данайских кораблях в Элладу, а то вовлечет и нас, и детей наших в новые беды". Приам дружелюбно подозвал к себе Елену: "Подойди сюда ближе, дитя мое, и сядь возле меня; отсюда ты увидишь и первого мужа своего, и родных, и друзей.

Подойди – ты передо мной не виновата: войной покарали нас боги; скажи мне, кто этот мощный воитель, выдающийся ростом и величием между другими ахейцами? Есть между ними и выше его, но такого прекрасного и благородного видом мужа никогда не случалось мне видеть; царю подобен этот воин".

Отвечала Елена Приаму: "Слова твои, свекор, исполняют меня скорбью и страхом. Лучше мне было предпочесть лютую смерть, чем, покинув и родину, и дочь, и друзей, следовать за твоим сыном. Не так поступила я и лью теперь об этом горькие слезы. Спрашивал ты меня: кто тот воин? То – Атрид, могучий Агамемнон, мудрый правитель и доблестный воин. Был он мне деверем; ах, если бы он теперь был им…" – "О, счастливец Агамемнон, – воскликнул Приам, глядя на него с удивлением. – Сколько народов ахейских повинуются тебе. Некогда был я в обильной виноградом фригийской земле, видел я там тьмачисленную рать быстроконных фригийцев – станом стояли они вдоль берегов Сангария; пристал и я к ним, как верный союзник: но не столько их было тогда, как здесь ахейцев. Ну, а это кто, дитя мое: он целой головой ниже Атрида Агамемнона, но шире в плечах и сильнее грудью; доспехи его покоятся на земле, сам же он ходит взад и вперед по рядам данайцев?"

"То – Лаэртид Одиссей, муж мудрый и хитрый; родом он с каменистой Итаки". – "Правду ты говоришь, – сказал Елене Антенор, сидевший рядом с Приамом. – Раз был у нас Одиссей – прислали его к нам послом, вместе с воинственным Менелаем, по твоему делу; я их тогда принимал у себя в дому и угощал дружески: тут узнал я их обоих. Бывало, стоят они перед собранием троянцев – широкоплечий Менелай выше Одиссея целой головой; а сядут – Одиссей против Менелая много почтенней кажется. Когда, бывало, говаривали они пред собранием – Менелай говорит коротко, бегло, но разительно, метко, а Одиссей начнет говорить – встанет и стоит тихо, очи потупит в землю, скипетр в руках держит неподвижно: подумаешь – или злобствует, или умом недалек; но когда, бывало, возвысит он мощный свой голос – речи летят из уст его, что снежная вьюга, и никто из смертных не был бы, кажется, в силах состязаться с ним".

"Ну, а кто этот третий? – продолжал выспрашивать Приам у Елены. – Осанистый и рослый, он выше всех между ахейцами и шире других плечами". – "Это Аякс, сын Теламона, – отвечала Елена. – Аякс – твердый оплот данайцев. Впереди, между критскими дружинами, стоит богоподобный Идоменей; кругом его столпились предводители критян. Часто Менелай угощал его в нашем доме, когда он, бывало, приходил с Крита. Вижу я всех доблестных вождей родной моей земли и всех их могла бы назвать тебе по именам; не видать мне только двух могучих бойцов, Кастора и Полидевка, братьев моих. Дома ли они остались или прибыли сюда с другими данайцами, но не желают вступать в этот день в битву, стыдясь позора сестры своей". Так говорила она, не ведая, что братья ее давно уже покоятся в Лакедемоне, в недрах родной земли. В это время вестники несли по городу двух жертвенных агнцев и вино в козьем меху. Вестник Идей, несший блестящую чашу и серебряный кубок, подошел к Приаму и стал звать его в поле для скрепления договора о поединке между сыном его и Менелаем. Старец Приам ужаснулся при вести о поединке, но велел запрячь коней в колесницу. И когда кони были впряжены, Приам вместе с Антенором, почетнейшим из троянских старцев, взошел на колесницу и через Скейские ворота направил коней в поле. Приблизясь к войску, они сошли с колесницы и пошли между рядами троянцев и ахейцев. Им навстречу тотчас же встали царь Агамемнон и Одиссей; вестники привели жертвенных животных, смешали в одной чаше вино и окропили той смесью руки царей. Тут Агамемнон обнажил острый нож, который у него всегда висел при ножнах меча, и срезал у агнцев с голов прядь шерсти: вестники разделили срезанную прядь между вождями троянцев и ахейцев. После того, подняв руки, Агамемнон воззвал к богам: "Мощный Зевс, преславный, великий! Ты, Гелиос, всевидящий и всеслышащий! Реки, Земля и вы, подземные боги, каратели клятвопреступлений! Будьте все вы свидетелями и храните нашу клятву. Если Парис умертвит Менелая, пусть удержит и Елену, и все сокровища; мы тогда отплывем назад в Аргос. Если же Менелай умертвит Париса, граждане Трои должны возвратить Елену и все богатства и заплатить аргивянам надлежащую пеню – такую, чтобы память о ней сохранилась до поздних потомков наших. И если Приам и сыны его не пожелают выплатить пени – я останусь здесь и не положу меча до тех пор, пока не достигну, чего хочу".

После этих слов пересек он ножом жертвенным животным гортани и, объятых предсмертным трепетом, положил их на землю. Черпая кубком вино из чаши, стали все возливать его на жертву, вознося громкие молитвы богам:

"Ты, славный Зевс, – говорили троянцы и ахейцы, – и вы все, бессмертные боги! Пусть у нарушителей клятвы нашей мозг разольется по земле, как это вино, – у них, и у детей их". После этого старец Приам обратился с речью к обеим ратям: "Внемлите моему слову, троянцы и ахейцы; я удалюсь отсюда, возвращусь снова в холмистый Илион – нет у меня сил смотреть, как станет биться сын мой с царем Менелаем. Ведает Зевс и другие бессмертные, кому из двух предназначен смертный конец в этом бою". Сказав это, он положил на колесницу жертвенных агнцев и, взойдя на нее вместе с Антенором, погнал коней назад в Илион.

Статуя Париса

Тогда Гектор с Одиссеем стали измерять место битвы и положили в шлем жребий – дабы решить, кому первому бросить в противника копье. Народ же воздевал к богам руки и так взывал к ним: "Мощный, многославный Зевс! Кто из них двух виновник всех распрей и бед – пусть, пораженный, низойдет в область Аида; нам же ты даруй мир и крепкую дружбу". Так молились троянцы и ахейцы. А Гектор, отвернувшись, сотрясал в это время жребий в шлеме; и выпал из шлема жребий Париса. Воины расселись рядами, каждый возле коня своего и своих доспехов; бойцы же стали готовиться к бою. Во всеоружии выступили они на середину боевого поля – гневом блистали их грозные очи; близко сошлись они и, потрясая копьями, стали на указанных местах. Первый пустил копье Парис и ударил Менелая в щит, но не пробил щита: согнулось копье, ударясь о твердую медь. Тогда поднял копье Менелай. "Всевластный Зевс! – воскликнул он. – Помоги мне покарать оскорбившего меня! Пусть позднейшие потомки наши ужасаются и не дерзают воздавать злом за приязнь и добродушное гостеприимство". С этими словами бросил он копье и ударил им Париса в блестящий щит: пробило копье щит, и броню, и хитон на теле Париса; сам же он избежал, однако, гибели, подавшись в сторону. Стремительно обнажил Менелай меч и ударил им по шлему врага; но меч разбился о шлем, раскололся на куски и выпал из рук бойца. "Зевс зложелатель, за что лишил ты меня победы?" – воскликнул Менелай, подняв взор к небу, и бросился снова на противника, схватил его за пышногривый шлем и повлек за собой, к рядам ахейцев. Тут и погубил бы он противника, и стяжал бы себе великую славу, если бы не спасла Приамова сына Афродита: оборвала она ремни, которыми крепко привязан был шлем под подбородком Париса, и освободила его. Шлем один и остался в сильной руке Менелая. Полный гнева, бросил его Менелай к рядам данайцев – они его подняли; сам же герой ринулся снова на Париса. Но Афродита одела своего любимца темным облаком и, незримого, унесла в полную благовония опочивальню его, потом привела к нему Елену, все еще стоявшую на Скейской башне вместе с другими троянками. Войдя в опочивальню, Елена села против супруга, отвернула от него очи и стала корить его: "Ты воротился с боя? О, лучше бы тебе погибнуть от руки могучего мужа, бывшего мне прежде супругом! Не сам ли ты хвалился прежде, что ты сильнее Менелая и победишь его в бою? Ну, ступай, вызови его еще раз на бой. Нет, впрочем, лучше лежи здесь и не осмеливайся биться с Менелаем, а то укротит тебя его копье". Отвечал ей Парис: "Не печаль ты мне сердце упреками. Сегодня Менелай победил меня благодаря помощи Афины; придет время, и победа будет за мной; и мне покровительствуют боги".

В то время как Парис находился в доме Елены, Менелай, подобно хищному зверю, рыскал по рядам троянского войска, озираясь кругом, не увидит ли где противника; но ни один из троянцев и никто из союзников не мог указать ему Париса. Никто не скрыл бы его теперь из дружбы: всем троянцам стал он ненавистен, как смертная гибель. Наконец Агамемнон громким голосом воскликнул: "Внемлите мне, троянцы с данайцами и вы, союзники! Победа, бесспорно, осталась на стороне Менелая; итак, выдайте нам аргивянку Елену со всем похищенным у Менелая богатством и заплатите нам немедленно должную пеню". На эти слова царя Агамемнона ахейцы отвечали громкой хвалой ему, троянцы же не сказали ни слова.

По материалам книги Г. Штолля «Мифы классической древности»