Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Теория благосостояния была всегда популярна, иногда она сводилась в ранг социальной политики правительств, но никогда не была абсолютно опре­делённой и до сих пор нуждается в основательных исследованиях, которые бы позволили: чётко установить параметры и условия достижения благосостояния; связать между собой проблемы и цели экономического роста и благосостояния общества; показать пути реализации целей через конкретные хозяйственные механизмы; определить перспективы решения этих проблем в условиях глоба­лизации. История развития экономической теории одновременно является ис­торией развития науки о богатстве, благополучии и пути их достижения. Эти проблемы объективно изучали известные экономисты всех времён. Однако анализ процессов развития экономической теории благосостояния и методоло­гии исследования этих проблем показывает, что, несмотря на значительный её прогресс во второй половине XX века и интенсивное развитие процессов со­циализации экономики в ряде стран, она всё же находится в кризисном состоя­нии, потому что так и не смогли учёные найти эффективные пути решения со­циальных проблем в большинстве стран. Этот факт, в частности, подчёркивали известные экономисты, анализируя историю развития и современные проблемы экономической теории в целом. К причинам несостоятельности теории благо­состояния относят следующие:

1) игнорирование общенаучных подходов к анализу социальных систем, что, с одной стороны, способствует изучению многоуровневой системы эконо­мических интересов и социальных проблем во взаимосвязи с культурными, на­ционально-историческими, психологическими, демографическими, социально- политическими, институционально-правовыми и другими характеристиками, а с другой - не даёт возможности уйти от линейных подходов в объяснении со­циально-экономических изменений;

2) сосредоточение на отдельных проблемах обеспечения общественного благосостояния, преимущественно на изучении роли государства или рынка в решении социальных проблем, и отсутствие систематизации подходов к изуче­нию данной проблемы;

3) использование ряда обобщенных социально-экономических показате­лей для объяснения динамики благосостояния, которые не дают возможности определить и сравнить качественные оценки уровня жизни и благосостояния общества;

4) несостоятельность экономической теории в 90-х годах XX века преду­смотреть и объяснить закономерности трансформации социально- экономических процессов;

5) изменение подходов к изучению социальных проблем часто приводило к оспариванию предыдущих доработок учёных, которые ранее считались «фун­даментом» этих теорий. Общие результаты экономических исследований в оп­ределенной степени являются отрицательными, поскольку в науке не сущест­вует в достаточной мере определённых закономерностей дальнейшего развития социально-экономических процессов. Это касается и теории благосостояния. Часто эмпирические данные положительного анализа показывают, что предва­рительно определённые закономерности не подтверждаются, а отрицаются. Конкретные результаты исследований свидетельствуют о несостоятельности предыдущих гипотез, на которые опираются исследования, хотя и предполага­ем, что в социальных процессах (особенно в периоды неустойчивости и бифур­каций) такие выводы сами по себе становятся закономерностью. Теория благо­состояния касается изучения методов организации хозяйственной деятельно­сти, направленных на максимизацию богатства. Её принято относить к норма­тивной экономике, поскольку истинность этого понятия трудно проверить эм­пирическими методами.

Как правило, понятие «нормативная экономика» и «экономика благосостояния» отождествляются, когда анализ касается конкрет­ных по оценке привлекательности правительственных решений. С помощью нормативной экономики оценивают эффективность различных решений и предлагают новые, которые лучше соответствуют определённым целям. Глав­ная проблема - изучить критерии благополучия и определить, кто должен при­нимать решения, влияющие на благосостояние. В теориях благосостояния часто возникали противоречия из-за неспособности в полном объёме проследить по­следствия правительственных программ, а также из-за разногласий во взглядах на природу экономики, ценности и цели. А. Смит (1723-1790 гг.) рассматривал благосостояние зависимости от производительности общественного труда и его пропорциональности потребностям потребителей, считая источником благосос­тояния зарплату, доходы, ренту, а их величину считал зависимой от общих ус­ловий жизни общества, от его богатства или бедности, процветания, застоя или упадка, особенностей природы того или иного применения труда или капитала. По мнению Дж. Бентама (1748-1832 гг.), благосостояние определяется счастьем наибольшего количества людей. В его концепции человек является исключи­тельно потребителем, причём направленным на немедленное удовлетворение потребностей. Чем больше счастливых людей, тем выше благосостояние. Такая «арифметика счастья» была основана на положении о том, что все люди имеют идентичные функции полезности дохода. Теория Бентама не воспринималась его современниками. Однако бентамовский универсальный потребитель стано­вится центральной фигурой маржиналистского анализа. Г. Госсен (1810-1858 гг.) впервые сформулировал закон убывающей предельной полезности (закон насыщения потребностей), использовав философию утилитаризма с её принци­пами разумного эгоизма, субъективного сопоставления выгод и потерь, удо­вольствия и страдания. Представители австрийской школы маржинализма К.Менгер (1840-1921 гг.), Ф. Визер (1851 июль 1926), Е. Бем-Баверк (1851-1919 гг.) Большое значение придавали индивидуальным оценкам полезности, сопос­тавлением выгод и потерь, потребительским ожиданиям, разработали способы вычисления общей полезности. К. Менгер структурировал блага, которые удов­летворяют потребности людей, выделив блага низшего и высшего порядка как комплементы и субституты, экономические и неэкономические, товары и услу­ги. Он построил шкалу полезности на основе ранжирования благ их ценностью и пришел к выводу, что «ценность вещи измеряется величиной предельной по­лезности этой вещи». Представители неоклассической кембриджской школы

А.Маршалл (1842- 1924 гг.), Ф. Эджуорт (1845-1924 гг.), А. Пигу (1877-1959гг.) изучали структуру благ (материальных и нематериальных), считая, что богатст­во создаётся не только в сфере производства, но и в сфере услуг. А. Маршалл связал функцию полезности с кривой спроса, ввёл в научную лексику понятие ценовой эластичности спроса и излишка потребителя, изучал факторные дохо­ды как источник спроса. Он дополнил правило максимизации полезности, оп­ределив, что «потребитель максимизирует своё удовольствие», если он:

1) уравновешивает взвешенные предельные полезности всех товаров, рас­считанные по ценам этих товаров;

2) выравнивает соотношение предельной полезности и соотношения цен каждой пары потребляемых товаров,

3) выравнивает предельную полезность долларовой стоимости каждого товара, приобретённого по определённой рыночной цене, то есть выравнивает предельную полезность долларов, потраченных на всех рынках.

А. Маршалл связывал общественное благосостояние с механизмом рас­пределения ресурсов и пришёл к выводу, что равновесие спроса и предложения на рынке означает максимизацию общей выгоды, которую получают покупате­ли и продавцы. Экономическое измеряется с помощью излишка потребителя, то есть суммы, которую потребители готовы заплатить за товар, минус сумму, ко­торую они действительно платят. Этот избыток определяет выгоду, которую покупатели получают от использования продукта, такую, которую они сами се­бе представляют. А. Пигу в работе «Экономическая теория благосостояния» (1932) впервые использовал понятие показателей общественного (экономиче­ского) благосостояния. В понятие индивидуального благосостояния ввёл пока­затели качества жизни - условия окружающей среды, отдыха, доступность об­разования, общественный порядок, медицинское обслуживание и тому подоб­ное. Он считал, что оптимум благосостояния возможен только при государст­венном вмешательстве в механизм использования ресурсов и распределения доходов (поскольку выравнивание доходов максимизирует сумму полезности в обществе) и подчеркивал, что экономическое ни в коей мере не является равно­значным общему благосостоянию, поскольку оно не содержит такие элементы, как окружающая среда, взаимоотношения между людьми, место в обществе, жилищные условия, общественный порядок. А. Питу уделял значительное вни­мание перераспределению доходов от богатых к бедным - трансферта доходов. Известный английский институционалист Дж. А. Гобсон (1858-1940 гг.) суть благосостояния видел в индивидуальном здоровье, гармонии физической и ду­ховной деятельности. Дж. Кейнс (1883-1946 гг.) был уверен, что уровень благо­состояния определяет государство, влияя на уровень занятости ресурсов и раз­мер национального дохода. Он ввёл понятие «эффективный спрос», который считал главным условием роста национального дохода и занятости. Итак, все названные учёные рассматривали благосостояние как сумму количественных, поддающихся измерению, польз для всех индивидов и общества. Соответствен­но, оптимальным считалось такое перераспределение ресурсов, которое макси­мизирует благосостояние. Они игнорировали проблему сравнения полезности для разных людей, а также не изучали вопрос о сравнении различных оптиму- мов, связанных с различным распределением доходов. В. Парето (1843 - 1923 гг.) в своём «Руководстве политической экономии» (1906) не только отклонял количественную полезность, но и ограничивал свой анализ жесткими условия­ми, считая, что единственными изменениями, которые могут оцениваться, есть те, которые делают всем или хорошо, или плохо, или те, которые улучшают жизнь хотя бы одному человеку, не делая хуже кому-либо другому. Улучшение благосостояния за счёт кого-то другого не может оцениваться в количествен­ных единицах полезности. В. Парето сформулировал принцип, согласно кото­рому максимум благосостояния достигается при оптимальном размещении ре­сурсов, когда любое их перераспределение не увеличивает полезности в обще­стве. Улучшение, по Парето, - это распределение ресурсов таким образом, что при повышении благосостояния одних людей благосостояние других не ухуд­шается. В. Парето понимал, что общее общественное благосостояние не может зависеть только от объёма материальных благ, доступных благодаря рацио­нальному эгоизму и личному интересу, без их распределения на основе гумани­стической этики. Он искал источники благосостояния общества в сфере госу­дарственных финансов, считая, что через бюджетно-налоговую политику госу­дарство должно обеспечивать реализацию демократически определенных эти­ческих идеалов. Улучшение, по Парето, возможно относительно обеспечивае­мых государством благ и услуг нерыночного происхождения благодаря их не­делимости и неконкурентности потребления. Оптимальное, или эффективное, распределение, по Парето, - теоретический вариант, поскольку реально обще­ство через электоральные и парламентские процедуры может предпочесть ме­нее экономически эффективное, но более социально справедливое или полити­чески приемлемое распределение, что обычно и является причиной государст­венного вмешательства в экономические и распределительные процессы. Счи­тается, что по критерию Парето оправдана только финансово-экономическая политика, которая никому не наносит вреда. Итак, такое условие накладывает серьёзные ограничения на практическое применение данного подхода. Н. Кал- дор (1908-1986 гг.) и Дж. Хикс (1904-1989 гг.) предложили принцип компенса­ции, согласно которому изменение экономических условий увеличивает обще­ственное благосостояние в том случае, когда индивиды, получившие опреде­лённый выигрыш, могут компенсировать ущерб тем, кто его получил, но при этом остаться в выигрыше. В таком случае возможность компенсации рассмат­ривается как условие, достаточное для того, чтобы рассматривать экономиче­ские изменения как рост богатства общества. Поскольку увеличение полезности одних превышает убытки других, то это означает рост суммарной обществен­ной полезности, является сутью этого критерия. Помимо эффективности, суще­ствует проблема равенства - справедливости распределения благ между раз­личными группами покупателей и продавцов. По сути, выгоды рыночной тор­говли определяют как пирог, который нужно разделить между субъектами рын­ка. Вопрос эффективности заключается в размерах пирога, а вопрос равенства - в справедливости распределения его частей. Оценка равенства оказывается бо­лее сложной, чем оценки эффективности. Изучая влияние налогообложения на экономику, А. Маршалл пришёл к выводу, что введение налога означает увели­чение цены для покупателей и уменьшение цены для производителей, ведёт к сокращению выпуска и потребления продуктов, то есть размер рынка становит­ся меньше оптимального. Налоги не позволяют покупателям и продавцам из­влекать выгоду из торговли - это источник безвозвратных потерь общества. Следовательно, влияние налогов на стимулы приводят к снижению эффектив­ности распределения ресурсов. «Налоги дорого стоят субъектам рынка не толь­ко потому, что происходит перемещение необходимых им ресурсов к прави­тельству, но и потому, что налогообложение меняет мотивы людей и превра­щают результаты функционирования рынка», - замечал Г. Менкью. Ф.Т. Эджу­орт изучал понятие обобщенной функции полезности. Он подошел к анализу потребительского поведения с точки зрения ординалистской теории, предложил использование кривых безразличия, с помощью графического построения про­анализировал двусторонний конкурентный обмен и оптимальность размещения двух ограниченных по объёму благ (ресурсов) между двумя индивидами (фир­мами) и пришел к выводу, что распределение продуктов тогда является эффек­тивным, когда весь объём продукции делится между потребителями так, что невозможно улучшить состояние одного, не ухудшив состояние другого. А.Бергсон в 1938 году разработал функцию общего благосостояния, придержи­ваясь мнения, что она формируется высшим авторитарным органом. А. Бергсон и П. Самуэльсон (1915) предложили функцию благосостояния, по которой об­щественное благосостояние определяется благосостоянием отдельных членов общества. Они считали, что следует рассчитывать вклад каждой индивидуаль­ной функции полезности в общественную полезность, то есть сравнивать по­лезности, полученные разными лицами. По мнению многих экономистов, эта проблема у П. Самуэльсона осталась нерешённой из-за отсутствия чёткой тео­ретической формулировки. Итак, как справедливо заметил В. Полтерович, «наиболее общие теоретические результаты имеют в определённом смысле от­рицательный характер - это выводы, которые в явном или неявном виде под­тверждают, что в теориях, рассматриваемых не хватает постулатов для того, чтобы получить ответы на затронутые вопросы». Проблема благосостояния всегда связывалась с проблемой справедливости, а проблема справедливости - с распределением и перераспределением доходов. Но, как пишет М. Блауг, «ве­ра в то, что «эффективность» и «справедливость» могут быть определенным образом разделенными, представляет собой одну из древнейших иллюзий эко­номической науки». Более того, они всегда вносились в основу экономической политики государства. Приведём ещё один пример - невозможность рацио­нального согласования интересов, названа «теоремой невозможности». К. Эр­роу показал, что агрегирование индивидуальных предпочтений не может при­вести к положительному решению проблемы, поскольку общественные пре­имущества не имеют свойства транзитивности, которая необходима для опре­деления оптимума. «Теорема невозможности» означает, что любой коллектив­ный выбор, который соответствует требованиям полного благоустройства, транзитивности, универсальности, совместимости и независимости от других альтернатив, превращает одного индивида в диктатора, то есть общественный выбор не может быть одновременно и рациональным, и демократическим. К.Эрроу предлагает выбрать определённый вариант использования бюджета из нескольких. Если существует фиксированное количество агентов и каждый оп­ределяет свои преимущества и ранжирует варианты, то какими должны быть правила общественного выбора? К. Эрроу называет требования, которые будут удовлетворять правила общественного выбора:

1) должна быть такая альтернатива, которая удовлетворяет предпочтения большинства членов общества. Если все предпочитают одну альтернативу, то она и является общественным выбором (аксиомой единогласия);

2) аксиома независимости: если общество предпочитает альтернативу А, а не Б, то это касается только альтернатив А и Б, а не других возможностей.

Вывод: всем перечисленным требованиям удовлетворяет только дикта­торский вариант. Можно взять любого члена общества и осуществить общест­венный выбор согласно его преимуществам. Этот результат получил название «теоремы невозможности». Рациональный компромиссный выбор невозможен. Такой результат исследований получил К. Эрроу. Заслуга этой теории - объяс­нение, почему правила общественного выбора - процедуры голосования - не транзитивны. В. Сен, анализируя «теорему невозможности», говорит, что «она слишком пессимистическая, потому что сам Эрроу вёл поиск ограничений, ко­торые бы гарантировали последовательные решения большинства, когда доми­нируют раздельные вопросы и когда люди пытаются максимизировать собст­венные части без заботы о других (каждый предпочитает то разделение обще­ственного пирога, который увеличивает его собственную долю). Однако, когда существует жизненно важный вопрос национального насилия, электорат явля­ется благоразумно последовательным и единодушным».

Долгое время бытовало мнение, что решения, которые принимаются от­дельными политиками, политическими или государственными организациями, должны приносить максимальную пользу обществу. В. Вексель в 1897 году впервые определил политику как взаимовыгодный обмен между гражданами и общественными структурами. Позже это мнение было отражено в теории обще­ственного выбора, представителем которой был Дж. Бьюкенен. Он исследовал пути ограничения государственного регулирования, считая, что общественный выбор - это политический рынок, на котором взаимодействуют политики, из­биратели и государственные чиновники. Продавцом выступает политик, поку­пателем - избиратель, а государство выполняет посреднические функции. По­литики предлагают пакеты различных программ, а избиратели, когда они выби­рают одну из этих программ, расплачиваются своими голосами. Купля-продажа предвыборных программ составляет суть современной представительной демо­кратии. Рынок работает плохо, но это не означает, что государство будет «рабо­тать» лучше. Конкуренция политиков за голоса избирателей ведёт к усилению вмешательства государства в экономику. Через государственные программы происходит перераспределение доходов от различных групп населения в пользу среднего класса, а небольшие, но тесно сплоченные политические группы берут верх над широким, но рассеянным большинством. Чтобы поддержать эффек­тивность регулирования, надо говорить не о том, какие подходы лучше, а кар­динально совершенствовать сам механизм принятия решений на политическом уровне. Задача состоит в том, чтобы подготовить новую систему разработки политических решений, похожую на ту, которая возникает при выборе решений на товарном рынке. По мнению Дж. Бьюкенена, на этих рынках существует разница в мотивах поведения, а главное - «неодинакова структура» рыночной и политической систем. Политические решения - это выбор альтернативных ва­риантов (как и на товарных рынках). Такой обмен не совсем рационален, ведь чаще налоги платят одни, а блага за счет налогов получают другие. Только на политическом рынке вместо принципа «один доллар - один голос» действует принцип «один человек - один голос». Именно с этим принципом теоретики общественного выбора связывают высокую вероятность появления в сфере по­литики результатов, которые не могут быть оптимальными с точки зрения об­щества. Таким образом, экономическая теория благосостояния стала постепен­но трансформироваться в теорию общественного выбора, в рамках которой осуществляется положительный анализ того, как формируются и реализуются различные общественные преимущества. Эта проблема экономической науки имеет тесную связь с теорией государства и права, правилами голосования, по­ведением избирателей и тому подобным. Дж. Бьюкенен писал: «Политика - сложная система обмена между индивидами, в которой последние пытаются коллективно достичь своих собственных целей, так как не могут реализовать их путем обычного рыночного обмена. Здесь нет других интересов, кроме индиви­дуальных. На рынке люди меняют яблоки на апельсины, а в политике соглаша­ются платить налоги в обмен на блага, необходимые всем и каждому - от мест­ной пожарной охраны до суда». Он исследовал проблему выбора такого меха­низма, который бы минимизировал негативные последствия перераспредели­тельных процессов и максимизировал положительные. Государство у Дж. Бью­кенена выступает в виде «государства, которое передаёт». Эта функция прояв­ляется в политике перераспределения доходов. По его мнению, институты должны существовать для того, чтобы реализовать личные цели индивидов. Та­ким образом, основным источником преобразований является человек, а инди­видуальное благосостояние становится фундаментальной проблемой социаль-

но-экономического развития. А. Сен, анализируя механизмы государственного решения социальных проблем, замечал, что они, как правило, не дают желае­мых результатов. По его мнению, главной проблемой теории благосостояния в условиях рынка является проблема оптимизации, которую понимают как мак­симальную производительность затрат труда, достигаемую при рациональном использовании ресурсов. Исследование изменения подходов к проблеме благо­состояния как целевой направленности развития общества и в качестве крите­рия эффективности этого развития дает возможность утверждать, что наиболее общими целевыми ценностями социальной системы являются: эффективность, как утверждал Парето, справедливость как равенство возможностей, распреде­ление ценностей, равномерность распределения доходов, социальное благопо­лучие. Их реализация должна обеспечивать организационную эффективность развития общества, определяться уровнем и качеством жизни его членов, их социальной безопасностью, а также созданием условий для эволюции человека, общества и природы. По определению причин противоречий и несостоятельно­сти некоторых теорий можно отметить следующее:

1) социально-экономическая действительность очень многогранна и мо­жет иметь множество вариантов развития, скорость её изменений часто опере­жает темпы её осознания и толкования - этим объясняется разнообразие подхо­дов различных учёных к изучению тех же проблем и освещение их с разных то­чек зрения;

2) влияние субъективных факторов на социальные процессы значимым образом, особенно это заметно при исследовании подходов в социальной поли­тике, при изучении поведения хозяйственных субъектов, отдельных индивидов в процессе реализации их потребностей, интересов, целей;

3) нельзя забывать, что проблемы роста благосостояния - это отражение фундаментальных проблем экономического выбора, которые не могут быть решены через бесконечность потребностей и ресурсов;

4) при всех попытках определить меру и понятие благосостояния, нет од­нозначного решения, чаще дают определение социально приемлемых стандар­тов и нельзя с определённой степенью достоверности установить, какими будут параметры этого понятия в ближайшем будущем.

ИЗ ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В РОССИИ

Концепция социального государства Российской Федерации

Введение

В 1993 году в России была принята Конституция, которая в статье 7 провоз­гласила: «Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека».

Истекшее десятилетие было периодом сложного, противоречивого и бессис­темного становления социального государства с большими социальными издержками. Несмотря на взаимосвязь и взаимообусловленность экономической и социальной по­литики, последняя осуществлялась по остаточному принципу. Теперь, по мере укреп­ления экономики, складываются условия и предпосылки для целенаправленной дея­тельности по реализации целей и задач социального государства. Это обусловлено востребованностью со стороны граждан России, выступающих за проведение сильной и активной социальной политики, отвечающей сути и принципам социального госу­дарства, политическим установкам Президента В.В. Путина по вопросам преодоления бедности и обеспечению достойной жизни граждан России на основе научно обосно­ванной Концепции и комплексной программы государственных мер. Эта потребность вызвана и внешними причинами - необходимостью гармонизации и сближения законо­дательства и социальной практики со странами СНГ, ЕврАзЭС, Союзного государст­ва, европейскими странами, подписавшими социальную хартию, многие из которых, по конституциям, являются социальными государствами.

Для разработки Концепции социального государства Российской Федерации на базе Академии труда и социальных отношений в мае 2002 года был создан временный творче­ский коллектив (ВТК), соучредителями которого стали Председатель Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации Г.Н. Селезнев, Председатель Конституци­онного Суда РФ М.В. Баглай, Министр труда и социального развития РФ А.П. Починок, Председатель Комитета Совета Федерации по социальной политике В.А. Петренко, Предсе­датель Комитета Государственной Думы по труду и социальной политике А.В. Селиванов, Председатель Федерации независимых профсоюзов России М.В. Шмаков, Президент Рос­сийской Академии наук Ю.С. Осипов, ректор Академии труда и социальных отношений Н.Н. Гриценко (руководитель Временного творческого коллектива).

Подготовленная ВТК Концепция прошла общественную экспертизу, обсуждена на двух заседаниях Круглого стола, в экспертном Совете МПА Евразийского экономического сообщества, рассмотрена и одобрена 250 участниками научно-практической конференции, состоявшейся по решению Оргкомитета в Академии труда и социальных отношений 20 ян­варя 2004 года.

В тексте Концепции учтены замечания и предложения Минтруда, Минэкономразви­тия, Минфина, Минздрава, Минкультуры, Минобразования, Минприроды, МИД, Госстроя, Пенсионного фонда, Фонда социального страхования, Фонда обязательного медицинского страхования, подготовленные ими по поручению Правительства Российской Федерации, а также замечания участников заседаний круглых столов и конференции.

Участники научно-практической конференции приняли решение о направлении Кон­цепции Президенту Российской Федерации В.В. Путину с просьбой рассмотреть ее на засе­дании Государственного Совета РФ.

В экономике достаточно часто стоит вопрос об определении эффективности государственной политики в отношении граждан, жителей данного государства. По сути, речь идет о сопоставлении частных преимуществ индивида при проведении государственного проекта с общественной выгодой данного общества.

При этом у каждого домохозяйства есть четко выверенная иерархия своих предпочтений относительно социальных решений, что подразумевает выполнимость основных аксиом потребительского выбора упорядоченности, транзитивности и рефлексивности. Центральным вопросом теории экономического благосостояния становится вопрос о существовании такого правила агрегирования предпочтений индивидов, которое удовлетворяло бы всех членов общества. Подобного рода вопрос предполагает создание специфических «разумных» правил агрегирования, которые бы позволили связать общественные и индивидуальные предпочтения.

Один из механизмов формирования функции общественного благосостояния – голосование.

Представим себе, что в обществе имеются три группы депутатов, которые должны принять решение в отношении трех законопроектов. Предпочтения каждой группы депутатов представлены в табл. 1.

Группа депутатов	Законопроект
	А	В	С

Например, для первой группы депутатов наиболее предпочитаемым законопроектом будет А, для второй – В, для третьей – С. На втором месте депутаты первой группы ставят законопроект В, депутаты второй группы – законопроект С, и депутаты третьей группы – законопроект А. И наконец, наименее предпочтительным для первой группы будет законопроект С, для второй группы – законопроект А, для третьей группы – законопроект В.

Предположим, для выявления исхода голосования используется принцип простого большинства голосов. Тогда при голосовании между законопроектами А и В две группы депутатов (первая и третья) проголосуют «за», вторая группа депутатов проголосует «против». При одинаковом числе депутатов в каждой группе законопроект А будет принят большинством голосов. Точно также большинством голосов будет принят законопроект В при выборе между В и С. Так как законопроект А предпочитается большинством голосов законопроекту В, а законопроект В предпочитается большинством голосов законопроекту С, логично было бы ожидать, что законопроект А предпочитается законопроекту С. Однако, как мы видим из таблицы предпочтений, при голосовании между законопроектами А и С большинство голосов (группы вторая и третья) будет отдано за С. Таким образом, механизм голосования по принципу большинства голосов выявляет серьезный недостаток – невозможность последовательного принятия решений, или парадокс голосования, известный как парадокс Кондорсе.

Конечно, принцип принятия решений большинством голосов не обязательно приводит к парадоксу голосования. При других видах предпочтений общества принцип большинства голосов сопровождается последовательностью общественного выбора. Однако этим не исчерпываются все проблемы принятия решений в обществе.

Пусть предпочтения в обществе демонстрируют последовательность, так что парадокса голосования не возникает. Каждая группа депутатов голосует за законопроект, который отражает ее предпочтения или оказывается наиболее близким к ее предпочтениям и соответственно голосует против того законопроекта, который находится дальше всего от ее спектра предпочтений. Другими словами, каждая группа депутатов характеризуется одновершинными предпочтениями, которые в целом дают транзитивность предпочтениям общества.

В данном случае общественные решения, принятые большинством голосов, будут отражать предпочтения «среднего избирателя», расположенные в середине возможной шкалы общественных предпочтений. Позиция среднего избирателя всегда будет предпочтительнее любой крайней точки зрения, поскольку за эту позицию будет отдано большинство голосов. Пусть, например, три группы депутатов рассматривают объемы расходов на национальную оборону. И пусть их предпочтения распределяются таким образом (табл. 2):

Таблица 2

Объемы расходов в 100 и 35 млрд. руб. не будут приняты, поскольку за них проголосуют только депутаты соответствующих групп: против объема расходов в 100 млрд. руб. проголосуют депутаты второй и третьей группы; против объема расходов в 35 млрд. руб. проголосуют депутаты первой и второй группы. Объем расходов в 60 млрд. руб. (некая промежуточная величина) будет принят большинством голосов либо второй и первой группами (если первая группа расценит 60 млрд. руб. на оборону лучше, чем «ничего» в виде 35 млрд. руб., предлагаемых третьей группой), либо второй и третьей группами (если третья группа расценит 60 млрд. руб. лучше, чем слишком большая сумма в 100 млрд. руб., предлагаемая первой группой).

Следовательно, последовательность общественного выбора при механизме голосования по принципу большинства голосов будет наблюдаться тем в большей степени, чем в большей степени каждый голосующий рассматривает «второе наилучшее решение» в качестве исхода, близкого к предпочитаемому им самим результату. Данное утверждение носит название теорема Блэка, которая гласит: «Если число голосующих нечетно и все они обладают однопиковыми предпочтениями, то процедура голосования большинством обеспечивает полное и транзитивное упорядочение». Если же голосующие действуют по правилу «все или ничего», велика вероятность непоследовательности общественного выбора и парадокса голосования; нахождение позиции среднего избирателя в данном случае означает бессмысленную трату времени.

Еще один метод решения вопросов – это создание коалиционных групп, так как меньшинство может защитить свои права путем созданий коалиций либо со многими такими же малочисленными партиями, какой является сама, либо путем присоединения к одной большой партии, которой все же не хватает голосов для принятия нужного ей решения. У партий в коалиции могут совпадать взгляды хотя бы по некоторым позициям, в остальных же случаях они делают взаимные уступки в соответствии со своими приоритетами. Последние выборы в Эстонии и в Германии доказали это, поскольку выиграли партии, которые создали коалиции c малочисленными и несущими узкие и специфические идеи (в данном случае это были «зеленые»), близкие, однако, особенно в совокупности c крупными пакетами программ, большей части общества. Кроме того, особенно значимые законы парламентарии по регламенту должны принимать квалифицированным большинством (2/3 голосов), что позволяет учитывать мнение не только той партии, которая обладает простым большинством.

Процесс диктата можно объяснить на примере образования коалиций. Пусть у I лица выбор падает на А, у II – на В, у III – на С. Если голосование производилось бы по принципу простого большинства, то избиратели II и III не смогли бы выбрать А, I и III не смогли бы выбрать В, а I и II – C.

Таблица 3

В табл. 3 выражена идея о том, что сконцентрированные интересы и предпочтения оказывают более сильное влияние, чем размытые и менее концентрированные. Но поскольку в большинстве случаев существует большая дисперсия (разброс) интересов и предпочтений избирателей, то на практике широкое применение находит метод образования коалиции и обмена голосов (logrolling).

Таблица 4

Эффективность лоббизма определяется тем, что сплоченная группа, действующая активно и целенаправленно, может добиваться принятия решений, выгодных для меньшинства, если большинство разобщено и индивидуальная предельная выгода каждого члена большинства в отдельности меньше индивидуальных предельных затрат, связанных с ее получением. Для усиления эффективности лоббизма могут применяться такие методы, как рассмотренный выше договор о взаимной поддержке, а также прямая торговля голосами (купля-продажа необходимого числа голосов, требуемого для принятия решения, выгодного группе интересов).

Последний метод, который можно предложить, носит название ранжирование альтернатив, или голосование де Борда . Пусть каждый избиратель припишет число 1 наихудшей альтернативе, 2 – следующей (менее худшей), 3 – следующей и т.д. Пусть #(Θ) – общее число баллов, приписанное состоянию Θ, тогда можно отметить, что состояние Θ выше Θ΄ тогда и только тогда, когда #(Θ) > #(Θ΄). Очевидно, что использование #(Θ) дает полное транзитивное упорядочивание, которое напрямую зависит от системы баллов, приписываемых голосам. Например, если вместо системы баллов использовать систему , то может возникнуть другое социальное упорядочивание. При этом отбрасывая некоторые из худших альтернатив при доступности «наилучших состояний», они перестают быть «наилучшими» и изменяют систему не только ранжирования, но и показывают взаимозависимость всех альтернатив.

Для примера приведем выбор Международным олимпийским комитетом места проведения игр в 2000 г. В каждом столбце табл. 5 показан раунд голосования с исключением наихудшего выбора после каждого раунда.

Таблица 5

Очевидно, что преимущество Сиднея над Пекином определяется тем, присутствует ли в ранжировании Манчестер, что еще раз подчеркивает нарушение независимости альтернатив.

Приведенные системы голосования показывают, что в каждом из вариантов голосования существует невозможность создания единой функции благосостояния, удовлетворяющей всех членов общества. Для определения функции как таковой необходимо, чтобы она как минимум обладала следующими возможностями, о которых написал Эрроу.

1. Универсальность.

Критерий общественных предпочтений должен определяться логически для всех возможных индивидуальных предпочтений.

Данное условие утверждает, что функция общественного благосостояния может порождать упорядоченные общественные предпочтения независимо от того, какими оказываются индивидуальные отношения предпочтения. По сути речь идет о том, что механизм общественного выбора не должен зависеть от индивидуума. Таким образом, если учитывать это условие, а также требование транзитивности, механизм голосования по принципу большинства прекращает свое действие.

2. Единогласие по Парето.

Критерий единогласия по Парето означает следующее – в мире двух состояний Ϛ и Ϛ¹, из которых каждый индивид предпочитает Ϛ, будет приниматься именно это решение уже и с позиции общества в целом.

3. Независимость от посторонних альтернатив.

Если индивиды принимают данное ранжирование предпочтений двух товаров, то появление третьего товара не изменяет данного ранжирования, точно также себя ведет и общество в целом.

4. Отсутствие диктатуры.

Не существует индивида, голос в процессе принятия общественных решений является решающим. Таким образом, исключается лишь наиболее экстремальная и абсолютная форма диктатуры. При этом допускается существование так называемого квазидиктатора, который добивается своего по всем социальным альтернативам, кроме одной пары предпочтений.

Исходя из данных аксиом, вытекает знаменитая теорема о невозможности Эрроу, которая гласит о том, что построение по данным аксиомам единой функции общественного благосостояния не представляется возможным, только если данное общество не состоит из одного индивида, или не является диктатурой.

При этом сама теорема Эрроу не утверждает, что функции общественного благосостояния не существует – не существует именно функции, которая подчинялась бы всем аксиомам. Утверждается лишь то, что невозможно создать единое правило для нахождения «общественной воли», то есть тяжело создать механизм, одновременно удовлетворяющий правилам честного ранжирования, простоте и зависимости от индивидуальных предпочтений.

Строгое доказательство теоремы было предоставлено в работе Геанокоплоса в 1996 г.

1 этап доказательства. Предположим, что существует некое социальное состояние с. Предположим, что в предпочтениях индивида это состояние занимает последнее место. Тогда согласно аксиоме о единогласии по Парето это состояние должно быть последним и в общественных предпочтениях.

2 этап доказательства. Представим, что социальное состояние χ перемещается на первое место для 1 индивида, причем положение остальных социальных состояний остается неизменным. Предположим теперь, что индивид 2 приходит к такому же выводу в отношении социального состояния χ в силу каких-то собственных ощущений. Можно повторить такое рассуждение для каждого последующего потребителя, и, если принять во внимание возможность индивидуальных предпочтений влиять на общественные, в конце концов социальное состояние χ окажется на вершине общественных предпочтений. При этом индивид, который является первым в списке изменивших общественное предпочтение, оказывается основным игроком в этом процессе голосования.

Предпринималось много попыток ослабить требования Эрроу к функции общественного благосостояния. Одним из таких приемов является создание этической концепции благосостояния, предложенной Роулзом в 1971 г. Роулз вводит дополнительные этические соображения о функции общественного благосостояния.

1. Анонимность. Пусть ú – N вектор полезностей и пусть û – другой вектор, полученный из ú путем перестановки некоторых элементов. Тогда W(ú)= W(û).

Речь идет о том, что необходимо ранжировать социальные состояния не на основе индивидуальных предпочтений, а в зависимости от их уровня благосостояния.

2. Равенство по Хаммонду. Пусть ú и û – два различных N-мерных вектора полезностей. Предположим, что úк = ûк для всех к , кроме i и j . Если ûi > úi >új >ûi, то W(ú) >W(û). Оно отражает тот факт, что общество предпочитает снижение дисперсии полезностей различных индивидов.

3. Сепарабельность . Данное условие предполагает независимость предельной нормы замещения между двумя индивидами от благосостояния остальных граждан.

В этической системе, предложенной Роулзом, за основу принятия решений берется благосостояние наибеднейшего гражданина. В ней автор отказывается от основных условий Эрроу, оставляя лишь необходимость следовать принципу Парето. В результате чего появляется максиминная функция благосостояния, схожая с комплементарной функцией в теории потребления: W=min{û;ú}.

Рис. 1

Вторая функция, названная в честь философа Ницше, является максимаксной функцией W=max{û;ú}. Согласно данной функции благосостояния общественный выбор определяется в первую очередь благосостоянием самого богатого индивида. Однако данная функция не отвечает критериям этического порядка Хаммонда, а именно выбор, оптимизирующий данную функцию, всегда исключает одного потребителя из рассмотрения и тем самым заведомо делает диктатором одного потребителя. График ее представлен на рис. 2.

Рис. 2

Третьей функцией, которая может быть использована в качестве функции, описывающей общественное благосостояние, является утилитаристская функция. Эта функция удовлетворяет условию равенства по Парето и условию анонимности (рис. 3).

Рис. 3

Обобщая вышеназванные функции, можно сказать, что функция общественного благосостояния должна принадлежать к семейству функций с постоянной эластичностью замещения (CES-функций):

где , а – постоянная и одинаковая для всех индивидуумов эластичность замещения между двумя любыми индивидами.

Это очень гибкая функция общественного благосостояния. Различные значения ρ задают различную степень «кривизны» общественных кривых безразличия и таким образом учитывают степень, в которой в распределении доходов ценится равенство. Действительно, утилитаристскую функцию, которая подразумевает полное безразличие общества к вопросам распределения доходов, можно рассматривать как предельный случай при ρ → 1 (σ → ∞ ). При ρ → – ∞ (σ →0 ) стремится к роулсианскому виду, где имеет место абсолютный сдвиг общества в сторону равенства. Возможные варианты изображены на графиках (рис. 4):

Рис. 4

Функцию общественного благосостояния можно рассматривать также и в макроэкономическом аспекте, для этого необходимо посмотреть, как изменяется уровень благосостояния при небольших изменениях в распределении. Допустим, нам задана утилитаристская функция, и потребление каждого блага каждым домохозяйством изменяется на величину . Отсюда

.

Предположим, что государство может выбрать распределение при общем ограничении

.

Для любой пары товаров, потребляемой любыми двумя домохозяйствами, получим и в дополнение к нему получаем (при условии, что все издержки на производство товаров идентичны).

Если при данной функции общественного благосостояния каждое домохозяйство максимизирует свою полезность при бюджетном ограничении , то можно подставив функцию спроса в функцию полезности получить неявную функцию полезности каждого домохозяйства, уже зависящую от уровня цен в экономике: , что, в свою очередь, дает возможность представить функцию общественного благосостояния как зависимость от цен и доходов населения:

Вспомним, что в точке потребительского выбора на свободном рынке мы имеем , где величина – предельная полезность денежного дохода для домохозяйства h , равная . Таким образом, для случая рыночной экономики условие общественного оптимума можно переписать так: для любой пары названных домохозяйств. По сути мы наблюдаем эффект роста общественного благосостояния от передачи одного доллара в точке оптимума (обозначим его буквой М). Отсюда напрямую вытекает, что если имеется какое-то изменение в экономике, влияющее на индивидуальные доходы (например, изменение количества природных ресурсов или технологии), то изменение общественного благосостояния имеет вид:

где правая часть отражает изменение национального дохода.

Рассмотрим изменение в ценах р при неизменных доходах . Дифференцируя функцию общественного благосостояния, получим, что воздействие на общественное благосостояние равно: . Но поскольку предполагается, что каждое домохозяйство максимизирует полезность, то согласно тождеству Роя – – получим следующее равенство:

= ,

что можно охарактеризовать как стоимость агрегированных расходов. В то же время агрегированные расходы в макроэкономической интерпретации представляют собой показатель национального дохода. Таким образом, в микроэкономике возникает глубоко макроэкономический вопрос распределения данного национального дохода.

При этом необходимо создать критерий распределения, который бы позволил, не нарушив критерий эффективности по Парето, оптимально распределить имеющиеся ресурсы в условиях неравномерных индивидуальных функций полезности. Один из возможных методов – это аккумулировать все желаемые результаты с позиции основного принципа эффективности, который для общества часто носит название «равенство» или «справедливости».

Само по себе понятие справедливости уже несет в себе проблемный характер, так как связано скорее не с экономической сферой, а с понятиями, далекими от экономики, а именно моралью и нравственностью.

Однако для того, чтобы не участвовать в разборке нравственных категорий, необходимо попытаться ввести в эту глубоко нравственную тему некую экономическую интерпретацию: путь распределения будет тогда справедливым, если в обществе никто не желает иметь чей-нибудь потребительский набор вместо своего, то есть в обществе отсутствует понятие зависти. Такое распределение будет не только справедливым, но и эффективным по Парето.

В этом случае распределение может осуществляться по принципу равенства полезностей двух и более полезностей, или иначе говоря, точка оптимума будет располагаться на серединном луче в плоскости двух полезностей (рис. 5):

Рис. 5

Еще одна концепция справедливого распределения изложена в работах Харшаньи и Роулза. А именно под справедливым распределением и Харшаньи и Роулз принимают положение о том, что справедливым критерием общественного благосостояния должен быть такой, который выбрал бы рациональный человек, если бы судил по справедливости. Чтобы обеспечить «справедливость» его решения, они вводят понятие исходного состояния (скрытого, по выражению Роулза, «покровом неведения»), в котором индивид обдумывает свой выбор, не зная о том, какие роль и место в обществе будут отведены ему на самом деле. Таким образом, оба эти автора предполагают, что этот выбор делается в условиях неопределенности относительно того, кем человек в итоге станет в обществе, создаваемом по его видению. Однако взгляды Харшаньи и Роулза на правило, которое определяет выбор индивида в «исходном состоянии», различаются.

Харшаньи предполагает, что каждый рациональный индивид действует в условиях неопределенности согласно функции фон Неймана–Моргенштерна. Тогда предпочтения можно представить как функцию неопределенности, считая, что в качестве полезностей выбора находятся социальные функции предпочтений. Затем согласно принципу недостаточного обоснования он предполагает, что рациональный индивид в исходном состоянии оценивает возможность оказаться на месте любого члена общества как равновероятную (т.е. если в обществе N членов, то вероятность составляет 1/N ), что позволяет выписать функцию полезности следующим образом:

.

При общественном выборе между состояниями х и у должно предпочитаться то из них, которое имеет более высокую ожидаемую полезность, т.е.: > , что соответствует утилитаристскому критерию.

Роулз отвергает утилитаристское правило Харшаньи по нескольким причинам. В частности, он отрицает назначение каких бы то ни было вероятностей одинаковых или нет, потому что один индивид окажется на чужом месте, поскольку в исходном для этого нет эмпирических оснований. Таким образом, Роулз отвергает саму идею выбора на основе ожидаемой полезности. Вместо этого он рассматривает проблему выбора в исходном состоянии как проблему выбора при полном неведении. Предполагая, что люди не склонны к риску, он доказывает, что при полном неведении рациональный индивид будет ранжировать социальные состояния, основываясь на том, как бы он их оценил с позиции самого бедного члена общества. Тем самым состояние х предпочитается у , если:

min{u 1(x )…..;un (x )}> min{u 1(y )…..;un (y )},

т.е. в соответствии с критерием максимина.

При этом Эрроу показал, что оба эти критерия являются абсолютно совместимыми. Для доказательства этого факта он берет произвольную функцию полезности на социальных состояниях в условиях определенности ui(x) . Эти же самые предпочтения можно представить и с помощью положительного монотонного преобразования , где α >0. Теперь предположим, что функция vi(x) – функция полезности фон Неймана–Морген-
штерна на неопределенных исходах. Легко убедиться, что степень несклонности к риску, демонстрируемая vi(x), возрастает по параметру α. Предположим, как это делает Харшаньи, что: 1) вероятность оказаться в положении любого индивида одинакова; 2) социальные состояния ранжируются каждым индивидом в соответствии с его ожидаемой полезностью; 3) функция общественного благосостояния имеет вид:

W=

или при монотонном преобразовании имеет вид

При это выражение полностью соответствует условию Харшаньи.

Скитовски Т. Суверенитет и рациональность потребителя. В кн.: Вехи экономической мысли. СПб. Т. 1. С. 370.

Алле М. Поведение рационального человека в условиях риска: критика постулатов американской школы// THESIS. 1994 – №5. С. 227.

Беккер Г. Экономический анализ и человеческое поведение // THESIS. Зима. 1993. Т. 1. Вып. 1. 1993, с. 26.

Скитовки Т. Суверенитет и рациональность потребителя. В кн.: Вехи экономической мысли. СПб. Т. 1. С. 372.

Там же. С. 374.

Теория потребительского поведения и спроса (Серия «Вехи экономической мысли». Вып. 1). Под ред. В.М. Гальперина. – СПб.: Экономическая школа, 1993. С. 333.

Гальперин В.М., Игнатьев С.М., Моргунов В.И. Микроэкономика. Т. 1. СПб.: Экономическая школа, 1996. С. 160–161.

В СССР сходный подход к анализу и прогнозированию потребительского спроса разрабатывала в Новосибирске группа под руководством К.К. Вальтуха.

Теория потребительского поведения и спроса (Серия «Вехи экономической мысли». Вып. 1). Под ред. В.М. Гальперина. СПб.: Экономическая школа, 1993. С. 333–326.

K. Lancaster. A new approach to consumer theory// Journ. Polit. Econ. 1966. Vol. 74, #2.

K. Lancaster. Consumer demand: A new approach. New York. 1991.

Там же. С. 327.

Теория потребительского поведения и спроса (Серия «Вехи экономической мысли». Вып. 1). Под ред. В.М. Гальперина. СПб.: Экономическая школа, 1993. С. 328.

Ланкастер К. Математическая экономика М.: Изд-во «Советское радио». С. 126.

Ланкастер К. Математическая экономика / Пер. с англ. под ред. Д.Б. Юдина. М.: Советское радио, 1972. С. 126.

Ланкастер К. Математическая экономика Пер. с англ. под ред. Д.Б. Юдина. М.: Советское радио, 1972. с. 129.

Там же С. 130.

Фридман А.А. Лекции по курсу микроэкономического уровня продвинутого уровня. М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2008. С. 154.

Блауг М. 100 великих экономистов до Кейнса. М.: «Экономикус», 2008. С. 57.

Чеканский А.Н., Фролова Н.Л. Микроэкономика. Промежуточный уровень. М.: ИНФРА-М, 2005. С. 548–549.

Чеканский А.Н., Фролова Н.Л. Микроэкономика. Промежуточный уровень. М.: ИНФРА-М, 2005. С. 556.

Френсиса Исидора Эджуорта (1845–1926) принято считать экономистом для экономистов. Он автор многочисленных технических эссе по широкому кругу экономических проблем: начиная с вопросов ценообразования в условиях монополии, заканчивая чистой теорией международной торговли. Его наиболее масштабное сочинение «Математическая психология» («Mathematical Psychics», 1881) содержало идеи, опережавшие время и нелегко воспринималось современниками. Так, например, в нем использовались кривые безразличия и понятие «ядра» меновой экономики, которые вошли в широкий научный обиход намного позднее. М. Блауг называет теорию «ядра» меновой экономики прекраснейшим вкладом Ф.И. Эджуорта в экономическую теорию и описывает ее следующим образом: «Вообразите группу торговцев, имеющих некоторые начальные запасы товаров и настроенных на обмен при том, что пока отсутствует рынок или какое-то его подобие; эти торговцы могут действовать поодиночке или образовывать блоки или коалиции, чтобы улучшить свое исходное положение; разрешено все, но каждый торговец должен добровольно принять любой окончательный результат торговли. Затем Эджуорт показывает, что в предельном случае, когда количество торговцев увеличивается, «ядро» окончательного распределения товаров, достигнутого в результате единогласно согласованной системы сделок, оказывается идентичным тому множеству равновесных запасов товаров, которое генерирует ценовая система в условиях совершенной конкуренции». Блауг М. 100 великих экономистов до Кейнса. М.: «Экономикус», 2008. С. 337–338.

Патинкин Дон. Деньги, процент и цены. М.: Экономика, 2004.

Вальрас Л. Элементы чистой политической экономии, или Теория общественного богатства. М.: Изограф, 2000.

Блауг М. 100 великих экономистов до Кейнса. СПб.: Экономикус, 2008. С. 56, 57.

Arrow K. J., Debreu G. Existence of an equilibrium for a competitive economy // Econometrica, 1954, v. 22, №3.

McKenzie L.W. On the existence of general equilibrium for a competitive market. //Econometrica, 1959, 27, pp. 54–71.

В экономике обмена все потребители имеют локально ненасыщаемые, непрерывные, строго выпуклые предпочтения и положительные начальные запасы каждого блага.

Фридман А.А. Лекции по курсу микроэкономического уровня продвинутого уровня. М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2008. С. 195.

Розанова Н.М. Микроэкономика. Руководство для будущих профессионалов. М.: Юрайт, 2012. С. 889.

Микроэкономика. Под общей редакцией В.М. Гальперина. Т.1. СПб.: «Экономическая школа», 1996. С. 51–52.

Микроэкономика. Под общей редакцией Гальперина. СПб.: «Экономическая школа», 1996. Т. 2. С. 306–307. Fisher I. The Nature of Capital and Income. New York, 1927. Р. 52.

Микроэкономика. Под общей редакцией В.М. Гальперина. СПб.: «Экономическая школа», 1996. Т. 2. С. 308.

Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: «Прогресс», 1978. М. 202.

Хайман Д.Н. Современная микроэкономика: анализ и применение. М.: Финансы и статистика, 1992. С. 203.

Розанова Н.М. Микроэкономика. Руководство для будущих профессионалов. М.: Юрайт, 2012. С. 787–788.

Рынок капитала состоит из кредитного рынка и рынка корпоративных ценных бумаг, причем кредитный рынок подразделяется на денежный рынок и рынок государственных облигаций.

Schultz T.W. Investment in human capital: the role of education and of research. – New York; London: The Free press; Macmillan, 1971, p. 57.

Weisbrod B.A. The valuation of human capital // Journal of political economy. – Chicago (Ill.): The University of Chicago press, 1961. – Vol. 69, №5, p. 426–428, 430–434.

Это тождество можно рассматривать как формализацию ветхозаветной максимы, согласно которой человек «как вышел … нагим из утробы матери своей, таким и отходит, каким пришел, и ничего не возьмет от труда своего, что мог бы он понести в руке своей…» (Библия: книги священного писания Ветхого и Нового Завета. М.: Российское библейское общество, 2002. – Ветхий Завет. Книга Екклесиаста, или Проповедника. Глава 5. – С. 621).

Беккер Г.С. Экономический анализ и человеческое поведение // Теория и история экономических и социальных институтов и систем (THESIS), 1993. Т. 1. Вып. 1. С. 28.

Микроэкономика. Под общ. ред. В.М. Гальперина. СПб.: Экономическая школа, 1996. Т. 2. с. 326.

Samuelson P.A. Dynamic process analysis. – В сб. . – Т. 1, с. 597–598; еще один способ получения множителя e r t приведен в работе: Фалин Г.И. Математические основы теории страхования жизни и пенсионных схем. М.: Изд-во мех.-мат. ф-та МГУ, 1996. – С. 8–11.

Замков О.О., Толстопятенко А.В., Черемных Ю.Н. Математические методы в экономике. 3-е изд. М.: Дело и сервис, 2001. С. 198.

Samuelson P.A. Collected papers. – Т.1. С. 161–188.

Samuelson P.A. Collected papers. – Т. 1, с. 161–188.

Если, то К будет фиксированной величиной, и чистые инвестиции будут равны нулю (разрыв между фактическим и желаемым запасом капитала не будет сокращаться).

Если, то этот разрыв будет преодолен в течение одного (t -го) периода и желаемый запас капитала будет достигнут. Другими словами, будет происходить мгновенная настройка.

Если, то фактический запас капитала будет отдаляться от оптимального.

Слово «вечный» используется, т.к. при постоянно-экспоненциальном износе объем производимых данным оборудованием услуг стремится к нулю, но никогда не достигает, таким образом, амортизируемое оборудование навсегда остается в составе основных фондов.

Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Прогресс, 1978. С. 218, 219, 222–224.

Богл Джон К. Битва за душу капитализма. М.: Издательство Института Гайдара, 2011. С. 143.

Там же. С. 10.

Там же. С. 31.

Найт Ф.Х. Теория вероятности и математическая статистика. М.: Дело, 2003.

Попытка экономистов определить оптимум благосостояния без соизмерения индивидуальных полезностей имеет давнюю историю. За полвека до Парето Дж. С. Милль проводил различие между непреложными "законами производства" и гибкими "законами распределения" пытаясь убедить своих читателей, что вопрос о размере пирога может быть отделен от вопросов о его кусках. Вера в то, что "эффективность" и "справедливость" могут быть каким-то образом разделены, представляет собой одну из наиболее давних иллюзий экономической науки. Фактически каждый экономист до Парето анализировал ту или иную меру экономической политики так, как будто возможно вначале обсуждать ее воздействие на эффективность распределения при данном распределении дохода, а затем завершить анализ, оценивая соответствующие изменения в распределении дохода. Однако эти две стадии никогда отчетливо не разграничивались, так что часто было трудно увидеть, на каком этапе происходили межличностные сравнения полезности. Заслугой Парето явилось такое определение общественного благосостояния, при котором разграничение между эффективностью и справедливостью стало кристально ясным. Но Парето продолжал верить, что оценка экономической политики может быть дана на основе одних лишь соображений эффективности. Развитие "новой" экономической теории благосостояния, однако, заставило в этом усомниться.

Признав, что дискуссия зашла в тупик, Бергсон предложил оценивать изменения благосостояния посредством "функции общественного благосостояния", т.е. системы общественных кривых безразличия, ранжирующей различные комбинации индивидуальных полезностей в соответствии с системой ценностных суждений о распределении дохода. К сожалению, остается неясным, должны ли это быть суждения экономистов, законодательных органов, избирателей или какой-либо другой особой группы людей, а также то, каким образом мы должны учитывать какие-либо различия в таких суждениях. Ведь именно эти различия в ценностных суждениях разных людей и групп составляют главную трудность теории благосостояния. "Новая" теория благосостояния, восходящая к Парето, была попыткой выяснить, что можно сказать об общем благосостоянии, не прибегая к межличностным сравнениям. В результате новейших дискуссий было выяснено, что коль скоро налагается жесткое табу на межличностные сравнения, то остается очень немногое. Это не значит, конечно, что, пытаясь производить межличностные сравнения, мы получили бы впечатляющий рад значительных теорем, относящихся к экономической политике. Тем не менее, истинная теория благосостояния скорее должна вторгаться в предмет прикладной этики, чем избегать его. При любом общественном строе должен существовать определенный консенсус относительно целей общества. Экономическая политика, однако, почти всегда является средством для достижения целей, которые сами не до конца ясны; более того, некоторые из них могут противоречить друг другу. Экономическая теория благосостояния должна оказывать влияние на формирование общественного консенсуса, придавая ясность целям различных политических мер и демонстрируя соответствие или несоответствие целей политики ее средствам. Это не просто благое пожелание: работы таких экономистов, как Эрроу, Блэк, Дауне, Бьюкенен, Туллок и Ротенберг, об общественном выборе и "вычислении консенсуса" идут именно в этом направлении. Поэтому в ближайшем будущем возможно появление междисциплинарной науки на стыке политологии и экономической теории, которая избавит теорию благосостояния от ее недугов.

После всего сказанного нам следует предостеречь читателя относительно следующего. "Новая" теория благосостояния странным образом исходит из того, что суждения, касающиеся "эффективности", не являются ценностными, в то время как суждения, касающиеся "справедливости", обязательно содержат ценностный элемент. Межличностные сравнения полезности - это только один тип ценностных суждений и, наверное, не самый важный из тех ценностных суждений, которые неизбежно входят в теорию благосостояния. Таким образом, концепция оптимального по Парето распределения ресурсов базируется на трех предпосылках, которые бесспорно являются ценностными суждениями: (1) каждый человек лучше всех способен оценить свое собственное благосостояние; (2) общественное благосостояние определяется только в единицах благосостояния отдельных людей; и (3) благосостояние отдельных людей несопоставимо. Хотя с этими ценностными суждениями согласны очень многие (по крайней мере, среди экономистов), но даже всеобщее согласие с ценностными суждениями не делает их "объективными": они остаются ценностными суждениями. Короче, "свободной от ценностей теории благосостояния" не существует, и само это словосочетание содержит внутреннее противоречие. Повышение благосостояния означает нечто желаемое: говоря о нем, мы неизбежно допускаем ценностные суждения.

Показатель благосостояния

В хозяйственной практике валовой внутренний продукт (ВВП) прочно занял место если не единственного, то важнейшего измерителя общественного прогресса. В экономической науке, которая не признает абсолютных истин, этот показатель занимает более скромное место, поскольку здесь он оценивается в контексте истории экономических учений. Экономисты знают много примеров того, как с развитием производительных сил рождаются новые концепции, но одна из старых концепций на долгое время консервируется в бытовом сознании, хотя она уже не соответствует реалиям общественной жизни.

Идея использовать денежную единицу в качестве измерителя благосостояния возникла видимо одновременно с появлением денег, но как теоретическая концепция она впервые оформилась в рамках меркантилизма. Классики во главе с Адамом Смитом добавили к философии меркантилистов концепцию трудовой стоимости, которая рассматривает физический труд рабочего в качестве единственного источника богатства. Стоимостной подход к измерению богатства получил свое логическое завершение в работах английского экономиста Артура Пигу. Он определил экономическое благосостояние как часть общего благосостояния, которая может быть измерена посредством денег. При этом Пигу открыто признавал, что "экономическое благосостояние не служит барометром, или показателем, благосостояния в целом".1 Проблему количественной оценки общего благосостояния он вообще обошел, поскольку не относил ее к предмету экономической науки.

Стоимостная интерпретация благосостояния надолго заняла доминирующее положение в экономической науке, и многие исследователи даже стали отождествлять экономическое благосостояние с общим благосостоянием. Вместе с тем, по мере развития производительных сил совокупный объем физического труда неуклонно сокращается, а, значит, сужается объективная основа концепции трудовой стоимости и денежных измерителей богатства. Экономическое благосостояние теряет способность заменять в теории и на практике общее благосостояние, которое обхватывает такие общественно значимые блага как образование, здоровье, культура, семья, безопасность и др. Проблема измерения общего благосостояния оказалась сложной для экономистов, привыкших оперировать стоимостными величинами. Эту сложность они стремятся преодолеть путем абстрагирования от реальных проблем общественной жизни, конструированием гипотетических функций общественной полезности, применением сложных математических методов. Характерно, что одно из наиболее известных положений современной теории благосостояния носит название "теоремы о невозможности". В итоге образовался разрыв между формально-абстрактным содержанием господствующей концепции благосостояния и насущными задачами государства, которое нуждается в теоретически обоснованных и несложных методах измерения общественного прогресса.

Большинство современных экономистов скептически оценивает перспективу создания интегрального показателя общего благосостояния. Вместе с тем, одно направление исследований ведет, на наш взгляд, к решению этой проблемы. Мы имеем ввиду временную концепцию общего благосостояния, которая базируется на постулате об абсолютной ценности человеческой жизни. Из него следует, что благосостояние измеряется не деньгами, а естественными единицами жизни, т.е. единицами времени. Данный подход развивает методологический принцип классической школы, устанавливающий прямую связь между меновой стоимостью продукта и массой овеществленного в нем рабочего времени. Поскольку у классиков рабочее время преобразуется в экономическое благосостояние, логично предположить, что все время человеческой жизни преобразуется в общее благосостояние. Тогда общественное благосостояние равно совокупному времени человеческой жизни всех членов общества.

Сущность временной концепции благосостояния заключается в понятии "время человеческой жизни", которое означает суммарную продолжительность высшей, творческой, собственно человеческой, деятельности индивида. К ней не относится низшая деятельность: сон, физический труд, пустое времяпровождение и др. Время человеческой жизни выступает как креативное время, а благосостояние - как креативное благосостояние (от англ. creative - творческий, созидательный). Философской основой концепции креативного благосостояния служит теория творческой эволюции французского философа Анри Бергсона, который отождествлял человеческое время и высшую деятельность: "Время есть изобретение, или оно ничто".3 Ее экономической основой служит теория экономического развития Йозефа Шумпетера, который рассматривал творчество предпринимателя в качестве важнейшего источника общественного прогресса. 4. В силу сказанного, концепцию креативного благосостояния можно также называть концепцией Бергсона-Шумпетера.

Эффективная государственная политика должна учитывать относительную значимость факторов благосостояния. Несмотря на то, что индексы здоровья и образования представлены симметричным образом в формуле расчета общественного благосостояния, равные бюджетные расходы, направленные в данные отрасли, приведут к различным относительным изменениям соответствующих индексов. Приоритетное направление политики благосостояния связано с той отраслью, в которой рубль бюджетных расходов обеспечит наибольшее относительное увеличение факторного индекса.

Здоровье населения следует признать приоритетной целью российской экономической политики по двум причинам. Во-первых, средняя продолжительность жизни существенно зависит от уровня образования населения. Поэтому индекс здоровья зависит от индекса образования и в силу этого он может служить самостоятельным измерителем общественного благосостояния. Во-вторых, на практике социальные приоритеты обычно определяют на основе межстрановых сравнений статистических данных, характеризующих различные аспекты благосостояния. Россия лидирует среди шести Европейских стран по численности студентов третьей ступени образования, но значительно отстает по показателю ожидаемой продолжительности жизни. Непосредственной причиной негативной ситуации со здоровьем россиян является низкий уровень расходов на здравоохранение. Удельный вес расходов на здравоохранение в ВВП в развитых странах многократно выше, чем в России: в Великобритании - почти в 3 раза, в Германии - в 4 раза, и т.д. В то же время удельный вес расходов на образование не столь существенно превышает российский уровень. Как следовало ожидать, уровень финансирования фактора общественного благосостояния оказывает определяющее влияние на достигнутый уровень соответствующего целевого показателя социального развития. Необходимым условием повышения средней продолжительности жизни россиян является значительное увеличение удельного веса расходов на здравоохранение в ВВП, которое может быть достигнуто только путем резкого увеличения доли бюджетных расходов на здравоохранение. Таким образом, в сложившейся социально-экономической ситуации роль показателя ожидаемой продолжительности жизни в системе целей экономической политики сравнима с ролью показателя ВВП.

Преимущество показателя ожидаемой продолжительности жизни по сравнению с реальным ВВП заключается в том, что процедура его расчета прозрачна и не допускает произвольного толкования. Что касается процедуры расчета реального ВВП, то она неизвестна в деталях даже заинтересованным специалистам в этой области. Остановимся на этом вопросе подробнее. Как известно, реальный ВВП равен отношению номинального ВВП и дефлятора ВВП.7 Числитель данной дроби формируется в результате сбора данных о текущей хозяйственной деятельности, которые имеют высокую степень достоверности. Дефлятор ВВП является сложным теоретическим понятием, он отражает изменение цен всех продуктов и их удельные веса в текущем объеме ВВП. Строгое определение дефлятора не дает инструментального метода расчета его точного значения ввиду огромного разнообразия производимых продуктов, поэтому на практике используют приближенные методы. При этом открывается потенциальная возможность манипулирования значением реального ВВП. Если, например, при расчете дефлятора исключить из рассмотрения группу товаров, которые подорожали больше других, то дефлятор станет меньше своего точного теоретического значения, а реальный ВВП - больше. Достоверность значения дефлятора не вызовет сомнений только тогда, когда будет установлено незыблемое правило, определяющее какие товары и в каких объемах учитываются при его расчете, какие признаются малозначимыми и т.д. Нерешенность методологической проблемы расчета дефлятора сказывается на полноте и качестве официальной статистической информации. Так, в Российском статистическом ежегоднике реальный ВВП вовсе отсутствует среди основных социально-экономических показателей, а вместо дефлятора ВВП приведены отраслевые индексы цен производителей и индекс потребительских цен.

Показатель ожидаемой продолжительности жизни является актуальной, объективной и измеримой характеристикой общественного благосостояния, поэтому его целесообразно включить наравне с реальным ВВП в число важнейших целевых ориентиров государственной экономической политики.

Теория общественного благосостояния — теория, касающаяся изучения методов организации хозяйственной деятельности, направленных на максимизацию богатства.

Введение

В условиях перехода экономики к рыночному регулированию хозяйственной деятельности важное значение приобретает достижение роста общественного благосостояния. Обеспечение роста благосостояния населения главным образом в удовлетворении потребностей, которые количественно растут и качественно изменяются. При этом особо важную роль играет тесная взаимосвязь между потребностями отдельного гражданина (индивидуума) и общества в целом. Теорию благосостояния принято относить к нормативной экономики, поскольку истинность этого понятия трудно проверить эмпирическими методами. Главная проблема — изучить критерии благополучия и определить, кто должен принимать решения, влияющие на благосостояние. В теориях благосостояния часто возникали противоречия из-за неспособности в полном объеме проследить последствия правительственных программ, а также из-за разногласий во взглядах на природу экономики, ценности и цели. Поскольку главная цель «политики благосостояния» — это улучшение качества жизни населения, то фундаментом общественного благосостояния является социальная защищенность граждан. Именно качество жизни является главным показателем общественного благосостояния.

Различные взгляды на теорию общественного благосостояния

Одним из ярких представителей теории общественного благосостояния признан американский ученый Абрахам Маслоу, автора общеизвестной иерархии потребностей (пирамиды потребностей Маслоу). Согласно этому подходу любой человек стремится к своему развитию, действуя согласно своим возможностям и потребностям. Сущность идеи А. Маслоу в том, что высокие потребности не могут оказаться и реализоваться, если примитивные ни были предварительно удовлетворены.

Ж. Годфруа к классической пирамиды добавил когнитивные и эстетические потребности (необходимость в слаженности, справедливости, красоте, симметрии), расположив их перед необходимостью в самореализации.

Адам Смит (1723-1790) рассматривал благосостояние в зависимости от производительности общественного труда и его пропорциональности потребностям потребителей, считая источником благосостояния зарплату, доходы, ренту, а их величину считал зависимой от общих условий жизни общества, от его богатства или бедности, процветания, застоя или упадка, особенностей природы, того или иного применения труда или капитала.

По мнению Джереми Бентам (1748-1832), благосостояние определяется счастьем наибольшего количества людей. В его концепции человек является исключительно потребителем, причем направленным на немедленное удовлетворение потребностей. Чем больше счастливых людей, тем выше благосостояние. Такая «арифметика счастья» была основана на положении о том, что все люди имеют идентичные функции полезности дохода. Теория Бентама не воспринималась его современниками.

Маршалл связывал общественное благосостояние с механизмом распределения ресурсов и пришел к выводу, что равновесие спроса и предложения на рынке означает максимизацию общей выгоды, получаемой покупатели и продавцы. Экономическое измеряется с помощью излишка потребителя, то есть суммы, которую потребители готовы заплатить за товар, минус сумму, которую они действительно платят. Этот избыток определяет выгоду, которую покупатели получают от использования продукта, такую, которую они сами себе представляют.

Артур Пигу в работе «Экономическая теория благосостояния» впервые использовал понятие показателей общественного (экономического) благосостояния. В понятие индивидуального благосостояния он ввел показатели качества жизни — условия окружающей среды, отдыха, доступность образования, общественный порядок, медицинское обслуживание и т. Он считал, что оптимум благосостояния возможно только при государственном вмешательстве в механизм использования ресурсов и распределения доходов (поскольку выравнивание доходов максимизирует сумму полезности в обществе) и подчеркивал, что экономическое ни в коей мере не является равнозначным общему благосостоянию, поскольку он не содержит такие элементы, как окружающая среда, взаимоотношения между людьми, место в обществе, жилищные условия, общественный порядок. А.Пигу уделял значительное внимание перераспределению доходов от богатых к бедным — трансферта доходов.

Джон Мейнард Кейнс (1883-1946) был уверен, что уровень благосостояния определяет государство, воздействуя на уровень занятости ресурсов и размер национального дохода. Он ввел понятие «эффективный спрос», который считал главным условием роста национального дохода и занятости.

Вильфредо Парето (1843 — 1923) в своем «Учебнике политической экономии» не только отклонял количественную полезность, но и ограничивал свой анализ жесткими условиями, считая, что единственными изменениями, которые могут оцениваться, есть те, которые делают всем или хорошо, или плохо, или те, которые улучшают хотя бы одному человеку, не делая хуже любому другому. Улучшение чьего благосостояния за счет кого-то другого не может оцениваться в количественных единицах полезности. В. Парето сформулировал принцип, согласно которому максимум благосостояния достигается при оптимальном размещении ресурсов, когда любое их перераспределение не увеличивает полезности в обществе. Улучшение по Парето — это распределение ресурсов таким образом, что при повышении благосостояния одних людей благосостояние других не ухудшается. В. Парето понимал, что общее общественное благосостояние не может зависеть только от объема материальных благ, доступных благодаря рациональному эгоизму и личному интереса, без их распределения на основе гуманистической этики. Он искал источники благосостояния общества в сфере государственных финансов, считая, что через бюджетно-налоговую политику государство должно обеспечивать реализацию демократически определенных этических идеалов. Улучшение по Парето возможно относительно обеспечиваемых государством благ и услуг нерыночного происхождения благодаря их неделимости и неконкурентности потребления.

Оптимум Парето базируется на следующих основных предположениях:

• каждый человек лучше всего может оценить свое благосостояние;
• общественное благосостояние определяется только в единицах благосостояния отдельных людей;
• благосостояние отдельных личностей несопоставимы.

Данная концепция имеет несколько разновидностей:

• утилитаристская функция представляет уровень общественного благосостояния как сумму индивидуальных функций полезности членов общества. Принцип перераспределения доходов основывается на предположении о нисходящей предельной полезности.
• либеральная функция характеризует благосостояние как сумму взвешенных полезностей. В данном случае благосостояние является весами, с помощью которых общество взвешивает полезности отдельных индивидов, учитывая их важность для общественного благосостояния. Рынок признается единственным регулятором общественного благосостояния и большое вознаграждение получает тот, кто более способным и трудолюбивым, перераспределения благ не существует (разновидность постулата Бентама)
• утилитарная функция показывает, что рост общественного благосостояния зависит от роста благосостояния индивида. Данная функция предполагает перераспределение части доходов от более производительных экономических субъектов в пользу бедных (Дж. Ролз)
• эгалитарная функция требует равномерного распределения, при котором все блага поделены поровну между всеми индивидами, именно при этих условиях достигается общественное благосостояние (Бергсона — Семюэлсона).

Последователь неоклассической экономической школы Г. Седжвик исследовал благосостояние общества как с точки зрения общества, так и с точки зрения индивида. На основе собственных исследований он сделал вывод, что государство должно направлять распределение созданного в стране продукта и тем самым повышать общий уровень благосостояния.

Оригинальный взгляд на теорию благосостояния предлагают представители институционального направления экономической теории. Это направление развился в 80-90 гг. XX в., его представителями являются К. Виксель, Джеймс Бьюкенен, Стиглер и другие. Особенностью данного направления является то, что его представители предлагают решить проблему общественного благосостояния на основе этических категорий. Поведение индивида исследуется на основе Homo economicus — рационального, эгоистичного максимизатора собственного благосостояния. При этом каждый индивид, по мнению представителей данной школы, имеет собственную ценность и именно индивиды несут ответственность за существование в определенных условиях в определенном обществе. Достижения общественного благосостояния Дж. Бьюкенен считает возможным на основе теории общественного выбора. Он считает, что существуют категории благ, в том числе и социальные, которые индивидуумы не могут получить на основе рыночных отношений и поэтому они пытаются обменять свое избирательное право на определенный набор этих благ. Справедливость в обществе достигается при соблюдении определенных правил и существовании соответствующих институтов. Но принятие решения большинством не делает это решение справедливым. Проблемами поиска социального благосостояния для всех членов общества активно занимались представители социального направления новой школы Г. Штольцманн, Р.Штаммлер, А. Шпанн и другие. Формирование этого направления началось в 90-е годы XIX века. Основными постулатами данной школы является признание неэкономических факторов основными для социально-экономического развития, стремление обеспечить достойное существование всех членов общества, особое внимание к соблюдению социальной справедливости, активный характер социальных реформ, а через них достижения социально-экономического прогресса рыночной экономики. Одним из важнейших направлений развития теории общественного благосостояния является отбор и совершенствование системы показателей для оценки уровня общественного благосостояния в отдельно взятой стране. Основная сложность заключается в многоаспектности благополучия и подборе соответствующих показателей.

К основным показателям для оценки благосостояния общества относятся:

• показатели доходов населения;
• уровень распределения доходов между отдельными группами населения;
• показатели личного потребления;
• показатели бедности населения;
• показатели экономической активности населения;
• показатели культурно-образовательного уровня населения;
• показатели оценки состояния здоровья населения;
• демографические показатели;
• показатели социального обеспечения населения;
• показатели оценки жилищных условий населения;
• показатели социальной напряженности в обществе.

Современный этап

На современном этапе развития теории общественного благосостояния продолжает формироваться, современная экономическая мысль предлагает новые подходы для достижения и оценки общественного благосостояния. Уже классическим стало сочетание экономических и социальных факторов, их дополняют политическими, экологическими, культурными и другими. Развитие общества стимулирует появление новых потребностей и от качества их удовлетворения зависит уровень общественного благосостояния, а от возможности их предсказания — гармоничный и устойчивое общественное развитие.

14 .Экономическая теория благосостояния

Понятие общественного оптимума

Экономические условия достижения оптимума

Критерии сравнения различных оптимальных состояний

Институциональные условия достижения оптимума (рынок или государство)

Рассмотрение экономики в целом

Нормативный метод («нормативная часть экономической теории»)

Теория общественного благосостояния: 1.Формирует понятие общественного блага. 2.Решает задачу сравнения различных состояний экономики. 3.Анализирует механизмы достижения оптимальных состояний.

Две традиции

Компенсационный критерий Калдора–Хикса: переход от одного состояния к другому, при котором кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает, можно считать улучшением, если выигравшие способны (но не обязательно это делают) компенсировать проигравшим их потери и при этом они останутся в выигрыше.

Однако существует проблема обратимости («парадокс Сцитовски»): можно указать такую пару различных экономических состояний, из которых первое является парето-улучшением по сравнению со вторым, а второе представляет собой парето-улучшение по сравнению с первым. Сцитовски предложил двойной компенсационный критерий: улучшение произойдет в случае, если перемещение из исходного положения в конечное удовлетворяет критерию Калдора-Хикса, а перемещение в обратном направлении – нет.

Теория общественного благосостояния А. Пигу

Максимум общественного благосостояния – равенство предельных продуктов, получаемых при различном использовании ресурсов.

«Золотое правило максимизации благосостояния»равенство предельных общественных и предельных частных издержек.

Пигу выдвигает тезис о существовании общественных выгод и издержек производства любого блага, которые не учитываются самим производителем, но которые оказывают влияние на благо­состояние других участников рынка. Существование внешних эффектов приводит к тому, что объем выпуска товаров, обладающих отрицательным внешним эффек­том, оказывается выше общественно необходимого, а объем вы­пуска товаров, имеющих положительный внешний эффект, ока­зывается ниже общественно необходимого.

В случае положитель­ных экстерналий несоответствие предложения спросу возникает в связи с тем, что частный производитель ориентируется на ры­ночную цену, которая определяется полезностью произведенного им товара для тех участников рынка, которые платят за этот то­вар. Рынок не отражает полезность данного производства для тех, кто получает выгоду бесплатно. Цена устанавливается на более низком уровне.

Производитель товаров, имеющих отрицательный внешний эффект, ори­ентируется на рыночный механизм, который соотносит частную полезность товара с частными издержками, в данном случае из­держками производителя. Следовательно, не учитываются те из­держки, которые несут некоторые участники рынка в связи с су­ществующим отрицательным внешним эффектом. В результате равновесие между спросом и предложением устанавливается на уровне, соответствующем более высокому объему производства, чем реальная потребность общества в данном товаре.

Так образуется разрыв между частными и общественными вы­годами и частными и общественными издержками. А. Пигу на­звал эти явления нерыночными зависимостями, которые мешают рынку установить оптимальные размеры производства.

На основе своей теории внешних эффектов А. Пигу сделал ряд макроэкономических выводов. Во-первых, он предложил свой критерий оценки оптимального распределения ресурсов. Соглас­но его теории, социальный оптимум для каждого товара устанав­ливается тогда, когда предельные общественные выгоды от про­изводства данного товара оказываются равными предельным об­щественным издержкам. Во-вторых, поскольку рынок не способен обеспечить такое соотношение, то необходимо внешнее вмеша­тельство. Если обществен­ные выгоды некоего товара превышают частные выгоды, то госу­дарство должно предоставлять субсидии производителю, чтобы тот увеличивал предложение этого товара, а также предоставлять суб­сидии потребителю на покупку этого товара. В случае существо­вания отрицательных внешних эффектов необходимо установле­ние налогов либо на сам товар, либо на экономическую деятель­ность по производству данного товара.

Благодаря Пигу среди экономистов прочно утвердилось мнение, что наличие внешних эффектов делает легитимным вмешательство государства. Однако Коуз показал, что существование внешних эффектов связано с институциональными особенностями, а именно с системой прав собственности, изменение которой в направлении их более четкой спецификации позволяет интернализировать внешние эффекты и сделать излишним вмешательство государства.

Либеральное решение проблемы внешних эффектов Коуза

Внешние эффекты – это не «провалы рынка», а «провалы» системы прав собственности.

Спецификация прав собственности снимает проблему «внешних эффектов».

Теорема Коуза: если 1)права собственности четко определены и 2)трансакционные издержки равны нулю, то аллокация ресурсов будет оставаться неизменной и эффективной 3)независимо от изменений в распределении прав собственности .